Мигель де Сервантес Сааведра - Вдовый мошенник, именуемый Трампагос

скончалась?

Т р а м п а г о с

От чего?

Почти ни от чего. Мне говорили,

Что ипохондрия у ней и печень

Поражена, но если бы пила

Из тамаринда воду, прожила бы

За семьдесят.

Ч и к и з н а к е

И не пила она?

Т р а м п а г о с

Скончалась.

Ч и к и з н а к е

Очень глупо поступила:

Кабы пила до страшного суда,

Так бы жила доселе. Не потела:

Ошибка в том!

Т р а м п а г о с

Одиннадцать потов

Сошло с нее.

Входит Вадемекум со стульями.

Ч и к и з н а к е

Хоть раз бы, да хороший.

Т р а м п а г о с

Да все почти хорошие. Всегда

Свежа была, как дерево грудное,

Здорова, точно груша или яблонь.

Ч и к и з н а к е

А слышал я про фонтанели на руках

И на ногах у ней.

Т р а м п а г о с

Да, быть-то были,

Как сад Аранхуэца. Но при этом то, что в ней было здорово, было самое белое и красивое тело, какое когда-либо облекало внутренности. И если бы два года тому назад…

Не стало портиться ее дыханье,

То казалось бы, что, обнимая ее, обнимаешь горшок с базиликом или гвоздиками.

Ч и к и з н а к е

Сказать бы надо: флюс и боль зубную,

Так исказили перлы уст ее:

То есть передние и коренные.

Т р а м п а г о с

Однажды утром их не оказалось.

В а д е м е к у м

Да так и быть должно, коли она

Без них и ночевала! Настоящих

С пяток начесть бы можно да фальшивых

Двенадцать штук припрятывала в ящик.

Т р а м п а г о с

Тебе-то что за дело, бестолковый!

В а д е м е к у м

Всю правду говорю я.

Т р а м п а г о с

Чикизнаке,

Опять мне давешний удар пришел

На память: принимайтесь за рапиру

И становитесь в позу.

В а д е м е к у м

Погодите,

Рапиры пусть останутся в покое:

Слетались «московиты»^[6] на приманку;

Вот Репулида, и за ней Писпита,

Мостренка, великан Хуан Кларос.

Входят Репулида, Писпита, Мостренка и Хуан Кларос.

Т р а м п а г о с

Прошу покорно! В добрый час! Прошу

Пожаловать!

К л а р о с

И в добрый час застать

Желаем вас, Трампагос.

Р е п у л и д а

Дай-то бог,

Чтоб ваша скорбь переменилась в радость.

П и с п и т а

Моим глазам он кажется печальней

Своей печальной мантии.

М о с т р е н к а

О боже!

Да это тень, ночное привиденье!

Возьмите прочь его!

В а д е м е к у м

Одно жеманство!

Т р а м п а г о с

Да Полифем я, иль антропофаг,

Иль троглодит, иль варварский Зоил,

Иль кайман, иль людоед живьем,

Чтоб мог иначе повести себя

В таком несчастье?

К л а р о с

Рассуждает здраво.

Т р а м п а г о с

Утратил в ней я золотой рудник,

Опору, стену в слабостях моих,

Защиту, тень в печали.

К л а р о с

Перикона

Не женщина, а золото была.

Т р а м п а г о с

Засесть от ранней утренней зари

И к ночи заработать шестьдесят

Серебряных кватринов разве плохо?

И все потеряно с ее утратой!

Р е п у л и д а

Признáюсь во грехе: всегда мне было

Глядеть завидно на ее старанье.

Я больше не могу: я делаю, что могу, но не то, что хочу.

П и с п и т а

Не печалься,

Дороже стоит тот, кому помогает бог, чем тот, кто сам очень старается. Ты меня понимаешь?

В а д е м е к у м

Пословица подходит очень кстати:

Подай вам, глупым, сна господь побольше!

М о с т р е н к а

Мы рождены, а бог не оставляет,

Кого он создал. Я не много значу —

Я все ж имею и обед и ужин,

И хахаля, как куколку, ряжу.

Не глупа, не безобразна. Дурнушке горя нет, коли ловка: дурен дьявол.

В а д е м е к у м

Мостренка защищает

Свои права отлично; защитила б

И лучше, если бы притом сказала,

Что девочка невинная она,

Что в высшей степени несправедливо.

Ч и к и з н а к е

Трампагос возбуждает состраданье.

Т р а м п а г о с

Меня окутал траурный покров,

И фонари дистиллируют…^[7]

В а д е м е к у м

Водку?

Т р а м п а г о с

Да разве много пью я, негодяй?

В а д е м е к у м

Я четырем мостовым прачкам могу дать вперед относительно жажды.

Да чем ему и плакать, как не водкой?

Ч и к и з н а к е

Не лучше ль было б, если бы Трампагос

Окончил слезы лить и обратился

Опять бы, sicut erat in principio.^[8]

К своим веселостям забытым, то есть

Подружку б взял для развлеченья --">