Михаил Михайлович Михайлов - Кольцо Кощея

кувшинчик ледяного морса и блинчиков с десяток. Все это улеглось на поднос, подчиняясь движению моего пальца.

– Все ты по нормальному никак не можешь поесть, – ворчливо отозвалась Яга, – Столько и воробью мало будет.

Я виновато развел руками и поспешил покинуть помещение. Останься я тут на завтрак и буду накормлен до отвала. Когда раньше я так и делал, то еще с час не мог встать с лавки, придавленный тяжестью наполненного желудка. Теперь я поумнел и стремлюсь набрать поднос с хавчиком и тихо ретироваться подальше от забот бабули.

Поднос плыл следом, поднявшись со стола по моему повелительному щелчку пальцами. Проскочив мимо домовых, затеявших свою непонятную свару прямо посередине коридора, я спустился в подземелья замка. Тут располагались темницы с пленниками и сокровищница.

Камеры пустовали, так как от предыдущего хозяина никого не осталось, а сам я отлынивал от такой обязанности. Вот еще чего мне не хватало, так это набирать пленников! Их кормить, поить надо, банный день устраивать иначе и не пройдешь мимо.

Так что, пройдя мимо пустующих камер, я добрался до сокровищницы. Ее охраняли два часовых, сплошь укрытых черненой стальной броней с ног до головы. Сквозь узкие щелочки забрала невозможно было рассмотреть лиц, так что порой сомневался в том, что это живые существа. По слухам, что я во множестве успел собрать в замке, они стоят тут не одно тысячелетие, оставшись еще от первого Бессмертного.

– Пароль? – утробным голосом прорычал я и сам же ответил, – Сто грамм! Проходи… Эх, вы чурки железные, хоть бы раз спросили нечто подобное.

Сняв с железного косяка тяжелый ключ (эта фиговина была весом за килограмм) я провернул его несколько раз в замке, открывая дверь. Тяжеленный замок (зная вес ключа, можете себе представить и замок, им отворяемый) выскочил из дужек и со всего маху упал мне на ногу. Может я и бессмертный, но боль чувствую как и прежде.

-…тебя, ах, ты… осиновый, что б ты… и без … , – раздался мой ор, эхом пронесшись по подземелью, – провалиться тебе на этом месте.

Сзади раздался тихий 'брямк', сопровождаемый ароматом горячих щей и прочих вкусняшек. Обернувшись, я заметил поднос, лежащий на полу в окружении моего не состоявшегося завтрака. Ну вот, теперь придется плестись до камер и только оттуда звать кого из домовых, чтобы те принесли мне новый завтрак. Ни один из проживающих в моем замке волшебных созданий не приблизятся к сокровищнице, опасаясь охранников ничуть не меньше чем меня. Мало того, сейчас придется еще и убираться здесь, иначе этот мусор тут останется вечно пока не заплесневеет и не окажется у меня на подошве во время очередного посещения.

По-быстрому, я закинул все на поднос и послал тот впереди себя. Через десять минут я вышел из закрытой части замка и громко заорал:

– Кузя! Авоська! Небоська! Кто-нибудь, дармоеды, отзовитесь!

Пришлось напрягать голосовые связки минут десять, пока рядом не появились три домовых. Обычный домовой – это человекообразный коротышка, повыше колена (где-то до середины будра), с длинными всклоченными волосами и бородой с усами, одет в свободные балахоны с длинными рукавами, штаны и лапти. Примчавшиеся домовые стали шумно толкаться, стараясь оказаться в последних рядах. Наконец, мне это надоело, и я прикрикнул, сразу наведя порядок.

– Так, видите этот мусор? – указал я на поднос с коркой битой глиняной посуды и ошметками еды. Домовые единодушно закивали головами.

– Видим, хозяин… конечно, видим… вы правы, хозяин, это мусор, – пропищала нечисть на разные голоса и попыталась улизнуть, решив, что ради того, чтобы показать поднос, я их и звал.

– Стоять, – повысил я децибелы и закашлялся, едва не сорвав голос. – Это убрать, а мне принести новый поднос с кухни. Там Яга сейчас должна находиться, так что она даст все необходимое. Но, не говорить ей, что вся эта еда взамен испорченной. Пусть думает, что аппетит у меня разыгрался. Все понятно?

– Авось понятно!

– Небось понятно!

Только Кузя пробубнил нечто невразумительное. Из всех домовых я только и смог запомнить эту троицу по их характерным признакам. Небоська и Авоська получили имена по причине постоянно упоминающихся фраз, а Кузя просто по аналогии со старым советским мультиком.

– Я не понял, почему поднос еще здесь, а еды нет?

Троица исчезла одним махом, прихватив мусор. Вдалеке послышался тихий стук, перебранка домовых, и все затихло. Пришлось постоять, --">