Джон Рональд Руэл Толкин - Фермер Джайлз из Хэма

простым наречием, чтобы задирать окружающих, хвастаться или подлизываться. Задирал он нищих и непрошеных гостей, хвастался перед другими собаками, а подлизывался к хозяину. Пес одновременно и побаивался Джайлза, и гордился им, поскольку хозяин умел задираться и хвастаться куда лучше самого Гарма.

В те времена не любили ни спешки, ни суматохи. Впрочем, в суматохе вообще ничего нормально не сделаешь. А тогда люди жили не спеша, и потому у них хватало времени и на работу, и на разговоры. А уж о чем посудачить, находилось всегда, поскольку всякие примечательные события случались очень часто. Но на самом деле к тому моменту, когда началась эта история, в Хэме уже давненько не происходило ничего примечательного. Впрочем, фермера Джайлза это вполне устраивало: он был человек степенный, по-своему довольно упрямый и интересовался исключительно собственными делами. Как он сам говорил, ему хватает хлопот и с тем, чтобы нужду на порог не пускать. На самом деле это означало, что Джайлз старается жить в таком же достатке и уюте, в каком жил его отец. Пес ему в этом ревностно помогал, и оба они ничуть не интересовались Большим Миром, что простирался за пределами деревни, полей Джайлза и соседнего рынка.

Но Большой Мир от этого никуда не девался. Неподалеку от Хэма начинались леса, несколько подальше, на северо-западе, лежали Дикие Холмы, а за ними раскинулась горная страна. Помимо всего прочего, в горах в те времена водились великаны, племя грубое и невоспитанное. Временами они доставляли соседям немалые неприятности, в особенности один из них, который превосходил прочих соплеменников и величиной, и глупостью. Имя его в хрониках не упоминается — да это и не суть важно. Великан этот был на редкость здоровенным, ступал тяжело и носил с собой трость размером с целое дерево. Он сминал могучие вязы, точно некошеную траву; а для дорог и садов этот великан был настоящим бедствием, поскольку при ходьбе оставлял за собой глубокие ямы. Если же великану случалось споткнуться о дом, то дому приходил конец. И такие разрушения великан производил повсюду, где бы ни проходил, поскольку его голова маячила высоко над крышами домов и предоставляла ногам топать, куда им самим заблагорассудится.

А еще этот великан был подслеповат и почти что глух. По счастью, он жил далеко в Глухоманье и нечасто забредал в края, населенные людьми, — разве что случайно. Проживал он в большом полуразрушенном доме посреди гор, и друзей у него было очень немного — отчасти из-за его глухоты и глупости, а отчасти потому, что великанов вообще было мало. Он часто отправлялся в одиночку погулять по Диким Холмам и по пустынным местам у подножий гор.

В один прекрасный летний день великан вышел на прогулку и побрел куда глаза глядят, оставляя за собой широкую просеку. Вдруг он заметил, что солнце клонится к закату, и почувствовал, что приближается время ужина; но тут же он обнаружил, что забрел в незнакомые места и заблудился. Великан решил было вернуться домой, но свернул не в ту сторону и шел, пока не стемнело. Когда же стемнело, он сел и подождал, пока взойдет луна, а потом двинулся дальше, уже при лунном свете. Великан все шагал и шагал, размашисто и энергично — уж очень ему хотелось вернуться домой. Дело в том, что он оставил свой лучший медный котел на очаге и боялся, что у того прогорит днище. Но поскольку великана понесло не в ту сторону, он оказался в краях, где жили люди. На самом деле он уже приближался к ферме Эгидиуса Агенобарбуса Юлиуса Агриколы и к деревне, что на простом наречии именовалась Хэм.

Ночь выдалась дивная. Погода была хорошая, и коров оставили на лугу, а пес фермера Джайлза отправился по своим делам. Он питал слабость к лунному свету и кроликам. Конечно же, Гарм понятия не имел, что в округе бродит великан. Если бы пес это знал, у него появился бы законный повод уйти без спросу. Впрочем, тогда он предпочел бы не высовывать носа с кухни. Примерно около двух часов ночи великан добрался до полей фермера Джайлза, снес изгородь, потоптался по спелой пшенице и сровнял с землей несколько стогов сена. За пять минут он нанес хозяйству больше ущерба, чем королевская охота, даже если бы она носилась по полям целых пять дней.

Гарм услышал топот, доносящийся от реки, и побежал к западному склону невысокого холма — просто поглядеть, что это там творится. И поспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как великан перешагнул через реку и наступил на Галатею, любимую --">