Евгения Александровна Демина - Когда Сарасвати была глубока (СИ)

происходит в нашей жизни, происходит не просто так... Значит, мы с Мехрунисой не родные брат и сестра, а двоюродные, и сможем теперь пожениться?

   Царь и царица переглянулись.

   - Должны тебя огорчить, судьба Мехрунисы уже решена. Она выйдет за Карну, сына Падмы. Он станет нашим зятем и наследником. А тебе предстоит отправиться в Инд: твоё законное царство ждёт тебя.

   - Инд?! - снова ожил Ранвир. - Сколько наместников там было, и ни один не продержался дольше двух лет! Вы нарочно ссылаете меня? Теперь, когда мне открылась правда, вы собираетесь от меня избавиться?! Неужели боги отвернулись от меня?!

   - Никто от тебя не отвернулся. Это во-первых, - Сурьяварман на всякий случай окружил его кольцом хвоста. - Мы от тебя не избавляемся. Это во-вторых. А в-третьих - то были наместники, а ты законный наследник. Народ наверняка помнит твоего отца и должен принять тебя.

   - Слишком уж вовремя всё сложилось, - поднялся на хвосте Ранвир. - Почему-то проговорился именно Падма, хотя знали об этом, похоже, все. Наверно, потому что хочет обезопасить своего сыночка от моего соперничества. Почему-то вы не рассказывали мне раньше, и раньше не нужно было ехать в Инд! Почему, скажи! - и он схватил отца за плечи.

   - Остынь, - царь хлестнул его по рукам. - Ты был слишком юн. Но и сейчас твой гнев показывает, что твой разум ещё незрел. Собирайся в дорогу.

   - Быть может, ты почувствовал опасность? - Ранвир потёр ушибленные руки. - Значит, совесть твоя нечиста предо мной?

   - Собирайся в дорогу. Это моё последнее слово. Другого ты не услышишь.

   Ранвир покинул покои в слезах.

   - Как бы он не наделал глупостей, - посмотрел ему вслед Сурьяварман.

   - Ты слишком жесток с ним, - всхлипнула Лиласвати.

   - Я ещё слишком мягок. Мы его выходили, вырастили - и это его благодарность?! - царь всплеснул руками, заставив все ожерелья и браслеты исполнить звонкую песню.

   - Такие новости туманят разум, - склонила голову царица. - Столько несчастий сразу кого угодно собьют с толку. Здесь только время поможет.

   - Заметь, его вывела из себя новость не о родстве, а о помолвке Мехрунисы.

   - Она лишь прибавила тяжести грузу на его сердце. Вот он и не сдержался. Я надеюсь, он не возненавидит нас?

   - Надо послать гонца в Инд. Чтобы они его хорошо приняли. И отправить с ним тех, кто знает страну, - царь зашуршал хвостом по циновкам, проползая туда-сюда по комнате.

   Лиласвати не вмешивалась: она знала, что бурная деятельность у супруга знаменует тревогу, и всю эту помощь он собирается преподнести сыну как извинения. Потому что, несмотря на все его слова, вина гложет его.

   Царица прислушалась - и отдёрнула занавес, разделявший комнаты. На пороге, вжавшись в косяк, замерла царевна.

   - Я всё слышала. Что теперь будет?

<p>

II</p>

   - Тебе нужен хороший пульвар, - Саиф любовно погладил свою саблю. - Каждый мальчишка в Инде о таком мечтает. Ну или хотя бы рам-дао. На худой конец.

   - Я привык к нандаке, - Викрам продемонстрировал изогнутый, как серп, клинок. - По-моему, самая удобная вещь.

   - Да брось. Ты с ней как крестьянин на рисовом поле.

   - Все наши кобры так вооружены. Нам так удобнее, и перед таким ответственным походом мы не станем ничего менять.

   - Как знаешь, - Саиф отвёл щедро насурьмлённые глаза. - Но помяни моё слово, с этим орудием тебя поднимут на смех.

   Он был гюрза, с запада. Наёмники из Инда не жалели насмешек для местных кобр, которые считались цветом кшатриев Ганга. Повинуясь ученью о кастах, Саиф и Викрам часто устраивали перепалки и не могли без них начать свой день, как любой наг не может утром обойтись без завтрака. Эта привязанность существовала с младых ногтей и с возрастом переросла в настоящую дружбу.

   -

--">