Автор неизвестен - Банджо-блюз

Старое небо сыграет блюз, и вспомнит всех, кто ходил по земле…

Фонари гасли один за другим, намекая, что скоро начнёт светать.

Иоханнес Рутенберг (Johannes Ruthenberg) Зверь без имени

На две трети он бог, на одну – человек он,

Образ его тела на вид несравненен.

Шумер. 1927 до н.э.

Дивное пение звучало, снова и снова отдаваясь от стен дворца. Затихало и вновь набирало силу, оставаясь при этом мягким и нежным. Мужчина в тени колонны одного из многих внутренних дворов с улыбкой смотрел на сидящую у фонтана Мари. Она пела старинную песню, которую кроме ее бабушки вряд ли кто сегодня помнил. В ней говорилось о бессмертных героях дальних стран, и Мари любила ее. Он вышел из-за колонны и поцеловал Мари.

– Ты пришел, послушать, царь, – смеясь спросила она. – Сейчас будут лучшие строфы: смерть злого демона Хумбабы.

Гильгамеш вздохнул и опустился на пол, прислонившись спиной к бортику фонтана.

– Ты же знаешь, что я его не убил. Как бы мне хотелось, чтоб было иначе!

Картины из далекого прошлого промелькнули перед его внутренним взором: жрец уговорил его подождать с обезглавливанием до полнолуния и представить это как жертву богу Ану. А ночью Хумбаба бежал. Воины преследовали его до морского берега, но он на их глазах исчез в волнах прибоя...

Мари положила руку ему на плечо, его голова прислонилась к ее коленям.

– Смерть Омада печалит твое сердце, любимый, – прошептала она. – Он знал, на что решился, когда вызвался быть посредником.

Два дня назад гонец принес весть от царя Хумбабы: никакого мира, пока голова Гильгамеша на плечах! Таков был его ответ, и для ясности прислал Хумбаба с тем гонцом и голову человека, которого Гильгамеш лично просил явиться в Урук для переговоров. Его лучшего друга и лучшего воина. Он знал, что Хумбабе нельзя доверять, и все-таки верил, что благополучие их стран важнее, чем игры Бессмертных. После летней засухи новая война между Эшнунной и Уруком стала бы бедствием для обоих народов.

Взгляд Гильгамеша устремился к небу, начавшему постепенно краснеть на западе.

– Мое сердце печалит смерть многих людей, Мари. Стольких, что я уже перестал их считать. Все эти песни о бессмертных героях никогда не упоминают ту боль, которую несет с собой наш дар, когда все, кто тебе дорог, умирают, а ты остаешься.

«Энкиду, – думал он, – брат мой верный, ты умер от лихорадки. Мучительно и бесславно. 500 лет прошло с тех пор».

– Иногда я спрашиваю себя, стоит ли оно того. Зачем мне вообще эта бесконечная жизнь?

Мари опустилась рядом с Гильгамешем на колени и пристально посмотрела ему в глаза:

– Не смей так говорить, слышишь! – никто еще не отваживался говорить с царем таким тоном. – Мы умираем, да. Может быть, следующая война уничтожит нас всех. Но мы должны жить в полную силу, пока можем. А под твоим царствованием народ Эшнунны всегда жил хорошо.

Мари не отводила глаз. Наконец Гильгамеш кивнул и улыбнулся. Но в его душе больше не было места для веселья. Царство Шумер себя изжило. Ныне оно раздроблено на враждующие между собой города-государства. Гильгамеш изгнан из Урука, там сидит теперь на троне Хумбаба, и его войско превосходит войско Гильгамеша по меньшей мере на треть.

– Если я уйду из города, – задумчиво произнес Гильгамеш, – может быть, он не нападет, или хотя бы не в этот год.

– Не жертвуй собой, – возмутилась Мари, – год или два, оно того не стоит. Он все равно не оставит Эшнунну в покое, ты же знаешь. Но ты должен жить дальше.

Гильгамеш взглянул на Мари. Он давно знал, почему с тех пор, как она с ним, он не брал себе больше других жен.

В этот момент у стен протрубил рог, и звук этот не предвещал ничего хорошего.

* * *

Гильгамеш поднялся на гребень стены и стал рядом с Уннаром.

– Мой повелитель, тебе лучше укрыться во дворце, – начал военачальник. – Здесь становится опасно.

Как бы подтверждая его слова, чуть позади Гильгамеша в камень со свистом ударила стрела.

– У нас на счету каждый меч, – возразил бессмертный. – И уж я не собираюсь отсиживаться во дворце.

Он прошелся взглядом по обступившей город армии Урука. Прошло два дня, как звуки рога объявили о прибытии врагов. А со вчерашнего вечера они постоянно то атаковали стены, то изматывали защитников обстрелами из катапульты, то забрасывали их градом стрел.

--">