Tasadar - Правильный Драко

золотыми пуговицами. Его цилиндр слегка съехал набок, придавая облику нелепую важность. Лицо сияло самодовольной улыбкой, а маленькие глаза за стеклами очков бегали из стороны в сторону, словно он пытался охватить и впитать всё вокруг. Это был Корнелиус Фадж, министр магии Британии.

Рядом с ним шагал высокий темноволосый мужчина с густыми бровями и резкими, будто высеченными, чертами лица. Его тёмно-красная мантия была расшита золотыми нитями, а меховой воротник придавал облику особую величественность. Он держался прямо, с лёгкой надменностью, словно внимание толпы по праву принадлежало только ему.

Когда оба поднялись к ложе, Люциус Малфой в тот же миг преобразился. Холодное высокомерие на его лице сменилось учтивой, почти радушной улыбкой. Он поднялся, слегка склонил голову и мягким, добродушным тоном произнёс:

— Министр, какая честь!

Фадж поспешил к нему, крепко пожал руку и с привычным самодовольством повернулся к своему спутнику:

— Позвольте представить — мистер Люциус Малфой. Один из самых уважаемых магов Англии.

Затем, обернувшись к Люциусу, добавил:

— А это мой коллега, министр магии Болгарии, мистер Облански.

Мужчины вежливо обменялись рукопожатиями, сопровождая их лёгким наклоном головы. После этого Фадж с радушной улыбкой прошёл вдоль ряда: сперва поздоровался с Нарциссой и Драко, затем с Уизли — словно и не замечая ледяного напряжения, всё ещё повисшего в воздухе.

— А, здравствуй, Артур, — сказал он, протянув руку мистеру Уизли. — Тоже рад тебя видеть.

После этого министр шагнул к Гарри и пожал ему руку с неожиданным теплом, почти по-отечески.

— Гарри Поттер, — произнёс Фадж с улыбкой, будто гордясь тем, что знает его лично. — Позволь представить тебя министру Облански.

Болгарский министр слегка склонил голову и кивнул Гарри с лёгким, но внимательным интересом.

Однако прежде чем разговор успел продолжиться, над ареной прогремел гулкий взрыв. Все почти одновременно обернулись. Поле вспыхнуло огнями, и воздух над стадионом содрогнулся от ослепительного магического салюта.

В следующее мгновение в ложу буквально влетел Людо Бэгмен — крупный, круглолиционный волшебник в полосатой жёлто-фиолетовой мантии, переливавшейся, словно праздничный флаг. Его лицо сияло восторгом, глаза сверкали, и казалось, что он едва удерживается, чтобы не подпрыгнуть от нетерпения прямо на месте.

— Министр! Мы можем начинать! — выпалил он, переводя дыхание, но не переставая улыбаться во весь рот.

Фадж огляделся вокруг. В почётной ложе собрались Малфои, министр Болгарии Облански, несколько высокопоставленных чиновников из разных стран и даже пара знаменитых магов, которых Гарри прежде видел лишь на страницах газет. Министр задержал взгляд на трибунах — те гудели, словно один огромный улей, переливаясь флагами и огнями. Фадж коротко кивнул.

— Начинайте, Людо. Ждать больше незачем.

Бэгмен мгновенно выхватил из-за пояса палочку, поднёс её к горлу и отчётливо произнёс:

— Sonorus!

Его голос взмыл ввысь, усиленный в десятки раз, и разнёсся над стадионом, будто раскат грома:

— Дамы и господа! Волшебники и волшебницы всего магического мира! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу!

Толпа взорвалась оглушительным ревом. Волна звуков прокатилась по арене, заставив трибуны дрожать, а воздух — вибрировать, словно сама магия радости и азарта наполнила пространство.

Следующие часы стали для Гарри одними из самых счастливых в жизни. Подобных воспоминаний хватило бы на десятки патронусов, мелькнула у него мысль.

Первыми на арену вышли вейлы — сотни девушек, чья красота казалась неземной. Они закружились в ослепительном танце: движения их были столь лёгкими и плавными, что создавалось впечатление, будто они вовсе не касались земли. Гарри не мог отвести от них глаз, и, судя по напряжённой тишине на трибунах, он был далеко не единственным. Казалось, сама арена превратилась в мираж — в мир сияния, чарующей музыки и красоты, перед которой терялся даже разум.

Когда вейлы исчезли, поле взорвалось новой волной чудес. Его заполнили лепреконы. Маленькие зелёные человечки сыпались на траву целыми ро́ями, носились во все стороны, взмывали в воздух, описывая немыслимые пируэты, и щедро разбрасывали пригоршни золотых монет. Толпа взвыла от восторга: люди тянули руки к падающему золоту, смеялись, кричали, --">