Марина Носова (Рыжий Доппельгангер) - Целое (СИ)

щупалец безумия.

Он начал желать, чтобы они разошлись. Мелочно, учитывая, что он сам позвал их с собой, но Ичиго действительно устал. Но он молчал. Давно уже прошло время, когда ему и им требовались разговоры. Он откуда-то всегда знал, даже не смотря на выражение их лица, что они ощущают, а они всегда замечали его состояние.

Хотя, неправда. Ему требовались разговоры, даже если смысла в них уже не было. Но им — нет.

Пустые давно не появлялись. Ичиго с трудом мог вспомнить, когда последний раз видел минуса. Похоже, они зашли в действительно далёкие и пустые земли, где не обитали даже низшие. Впрочем, и не удивительно. Еды тут нет, какой смысл бродить здесь?

Он сделал ещё несколько шагов и остановился. Всё. Больше он не мог. Или не хотел. Ичиго устал. Существо настойчиво подтолкнуло его в спину, но он покачал головой. Никак. Ноги уже не идут.

— Всё.

— Нам горько.

— Да… это был долгий путь.

— Всё обернулось ужасно. Он измучен.

— Осталось немного. Всё скоро кончится.

— Идите… вперёд. Я догоню.

Не догонит. Просто хочет наконец остаться один и прикрыть глаза. Внутри зрела подсознательная уверенность, что они уже не откроются.

Так… будет лучше. Хоть они и путешествовали вместе, это выглядело, словно им просто в одну сторону. Ему понадобилось время, чтобы осознать: Айзен и Урахара-сан больше не те, кем они были. И дело не в едином теле и невозможности говорить. Они… стали чем-то иным и внутри. Они больше не нуждались в обществе или чем-то подобном.

И он тут чужой.

— Время.

— Да.

Ладонь легла на голову, развернув к лицу существа. Четыре зрачка сосредоточились на его глазах, не моргая, отчего Ичиго ощутил, как по спине прошёл холодок. Хоугиоку начал сиять ярче.

— В чём дело? Вы…

— Мы…

— Мы.

Было больно. Так, что тишину Уэко разбил крик, полный агонии. Вблизи же можно было услышать треск костей и разбивающейся на осколки души. Он попытался использовать банкай, но меч выпал из дрожащей руки. Боль заполняла каждую клеточку. Его словно рвало на части.

— Нам…

— Больно.

— Хватит!

— Ичиго!

Куросаки ощутил, как его буквально отодрали от чего-то. По ощущениям было схоже с тем, словно кожу заживо сняли, забрав и несколько внутренних органов с собой. За красной пеленой он ничего не видел, а звуки доходили как сквозь толщу воды. Он чётко лишь слышал разгневанный рёв существа, и людские крики. Людские?

— Куросаки… идиот!.. Ты… слышишь?!.

— Потом… приведёте временного шинигами… Уходим!..

— Разве целью… не было?..

— Не было… уходим. Оно… разорвёт нас… Берегитесь!

— Они снова хотят разделить нас!

Ичиго ухватился за чью-то ладонь, пытаясь подняться, но его твёрдо удержали на месте. Он ощущал и улавливал восстанавливающимся слухом, что его пытаются защитить. Но… зачем? От кого?..

— Они забрали его!

— Они обнаглели…

— Забрали… кого?

Его вроде как тащили, и с каждым шагом гул в ушах становился тише, а рёв позади злее. Зрение чуть восстановилось, и Ичиго понял, что они в Готее. На мгновение он ощутил радость, которая быстро сменилась непониманием. Перед ним кто-то сел, и Куросаки с трудом узнал в этом постаревшем мужчине Ренджи. Друг похлопал его по плечу.

— Ты как?..

Ичиго попытался ответить, но из горла не вырвалось слов, лишь негромкое больное рычание. Он ощутил панику. Глаза Абараи изумлённо округлились.

— Твою… Эта тварь!

— Что случилось? — незнакомая шинигами приблизилась к ним, окинув его холодным взглядом.

— Он забрал его голос, или что-то подобное…

— Достойная награда за спасение, — прыснули рядом знакомым мерзким голоском.

— Куротсучи-тайчо, пожалуйста…

— Что «пожалуйста»?! Мы могли ещё сто лет назад заточить этого монстра, если бы не наш герой! А теперь оно ассимилировалось окончательно, приобрело иммунитет, ещё и украло у вашего рыжего друга голос, если ещё что не захватило…

— Там.

— Подожди.

--">