Андрей Юрьевич Прокопьев - Тридцатилетняя война

историческом регионе или возлагать от­
ветственность за развязывание войны только на одно событие,
связывать его с национальной почвой или социальными струк­
турами отдельной страны. Мы видим очевидное желание вы­
теснить «национальную», или «государственную», ответствен­
ность либо специфику, очистив место для обширных паралле­
лей. Сегодня Тридцати летняя война все больше связывается
с глобальными цивилизационными процессами, которые, как
полагают, протекали в недрах европейского сообщества в ран­
нее Новое время. Взгляд на войну, родиной которой, главным
театром и главной страдалицей стала Германия, а точнее, земли
Священной Римской империи (или как часто пишут наши не­
мецкие коллеги — Старой империи, в отличие от второй Вильгельмовской, основанной в 1870 г.), весьма популярен, отчасти
даже агрессивен.
«Европейский» взгляд на эту войну все больше вытесняет
«немецкий». Ей давно уже навешан ярлык общеевропейской,
хотя даже по формальному признаку далеко не все монархии
находились в те годы в состоянии войны, а многие конфликты
начались задолго до 1618 г. и продолжались вне прямой зависи­
мости от Тридцатилетней войны. Еще шаг — и события 1618—
1648 гг. рискуют быть объявленными «первой мировой вой­
ной», на что уже намекали в свое время ведущие европейские
политики. Дело доходит до самых решительных суждений.
В 1988 г. немецкий историк Гюнтер Барудио увидел в самом
длительном конфликте XVII в. схватку «протолиберальных

От национального мифа к мифу глобализации

7

сил» и диктатуры. Антигабсбургская коалиция предстала в его
изображении защитницей предтеч современных демократий,
коллективным борцом за толерантность, в то время как «абсолютисткий» режим немецких и испанских Габсбургов вопло­
щал мрачную тиранию уходящего Средневековья.1 Шведский
король Густав Адольф, павший на полях Лютцена, — светлая
жертва, принесенная на алтарь европейских свобод.2
Другой немецкий исследователь — политолог и военный
эксперт Херфрид Мюнклер — считает Тридцатилетнюю войну
даже первым опытом «асимметричной» войны в истории: так­
тика, стратегия, формы организации, комбинация религиозных
и материальных факторов придавали ей поразительную эклек­
тику, о которой стоит вспомнить в нынешнее время, когда «тра­
диционные» войны, основанные на четком разграничении воен­
ных и невоенных сфер, все больше уходят в прошлое.3
Чего здесь больше? Политической конъюнктуры или неодо­
лимого желания увидеть современность в прошлом? И насколь­
ко актуализация этого прошлого способна приблизить нас к его
пониманию?

Глава 1
ТЕРМИН
Влияет ли имя на судьбу его носителя? Для историка «ар­
хеология» термина чрезвычайно важна, поскольку позволяет
понять его осмысление современниками. Между тем наша на­
ука «история» как системное понятие стало продуктом эпохи
Просвещения и общественных дебатов XIX в. Цели и задачи
исторической науки как светского предмета, отделенного от
истории Откровения и Творения, формулировались временем,
по отношению к которому XVII в. выступал уже состоявшим­
ся прошлым. И вполне логично, что историки XIX в. пытались
навязать своему прошлому идеи и мифологемы, коими жили
сами. Потому термины, связанные с грандиозным конфлик­
том первой половины XVII в., истолковывались в категориях,
свойственных Европе времен Французской революции, Рестав­
рации и политических схваток середины и второй половины
XIX столетия. Едва ли минувший XX в. привнес какие-то ради­
кальные отличия и стал менее субъективным, отнюдь нет.
Современники Тридцатилетней войны стали употреблять
числительное для ее определения уже начиная с 20-х гг. XVII в.
Согласно исследованию Конрада Репгена, впервые слова «вой­
на» и «тридцать лет» соединились весной 1648 г., в разгар вест­
фальских переговоров. Тогда в дипломатической корреспонден­
ции прозвучали слова об ужасах и тяготах войны, «бушующей
вот уже как тридцать лет». Сам же термин впервые появился
1 ноября 1648 г., спустя всего неделю после заключения Вест­
фальского мира. В заметках на полях газеты «Европейский
еженедельник», издававшейся в Гамбурге, анонимный автор
дал краткий, неточный и неполный обзор военных событий

Термин

9

с 1618 г. Однако и позже еще часто говорили о «тридцати годах
минувшей войны», «о войне, длившейся --">