Иван Михайлович Снегирев - Собор в селе Микулино Городище

сѵмволы четырехъ Евангелистовъ, а на днѣ Св. Великомученикъ и Побѣдоносецъ Георгій. Сѵмволы сіи обыкновенно изображаются на царскихъ вратахъ вмѣстѣ съ ликами самихъ Евангелистовъ, на иконахъ: Господь въ силахъ, Знаменія Богородицы и Неопалимыя Купины; но намъ въ первый разъ встрѣчаются они на чашкѣ, по видимому, назначенной не для церковнаго, а для домашняго употребленія, и при томъ не въ обыкновенномъ порядкѣ: Левъ и Ангелъ, Телецъ и Орелъ, т. е. Іоаннъ и Матѳей, Лука и Марко. Въ Русскомъ музеѣ Г. Карабанова находится мѣдная чаша съ живописными изображеніями самихъ Евангелистовъ безъ ихъ сѵмволовъ, и съ портретомъ Царя Іоанна Васильевича.

Къ объясненію етихъ символовъ неизлишнимъ считаемъ здѣсь присоединить, что мысль къ изображенію ихъ заимствована хрістіанскими художниками изъ видѣнія Пророка Іезекіиля, I, 5, X, 14, которому явились «въ четырехъ колесахъ четыре лица: единому лице херувімле, лице же другому лице человѣче, третіе же лице львово, и четвертое лице орлее!» Въ Апокалѵпсісѣ IV, 7, еще опредѣленнѣе представляется: «и животно первое подобно льву, и второе животно подобно телцу, и третіе животно имущее лице яко человѣкъ и четвертое животно подобно орлу летящу.» Въ обоихъ видѣніяхъ, изъясняемыхъ различно, находимъ человѣка, льва, орла и херувима, вмѣсто котораго, въ Апокалѵпсісѣ телецъ; ибо Херувимъ, по словопроизводству, означаетъ и тельца. Отцы Церкви Ириней, Августинъ и Іеронимъ первые примѣнили сѵмволическихъ животныхъ къ четыремъ Евангелистамъ согласно съ характеромъ, или главнымъ содержаніемъ писаній каждаго, а въ первый разъ встрѣчаются они на художественныхъ произведеніяхъ въ V вѣкѣ.^[4] Сначала Отцы придавали сѵмволы Евангелистамъ различно, только единогласно приписывали Св. Лукѣ вола. Св. Ириней присвоивалъ Матѳею человѣка, Марку орла, а Іоанну льва; напротивъ того, блаженный Августинъ придавалъ Матѳею льва, Лукѣ тельца, Марку человѣка, а Іоанну орла, основываясь на томъ, что первый возвѣстилъ намъ о Царскомъ происхожденіи Іисуса Хріста, другой началъ Евангеліе отъ Священника Захаріи, отца Іоанна Предтечи, третій изобразилъ намъ человѣчество Спасителя, орелъ же, способный смотрѣть прямо на солнце, знаменуетъ въ Іоаннѣ созерцателя вѣчнаго свѣта. Не смотря на такія доказательства, мнѣніе блаженнаго Августина не было господствующимъ; потому что блаженный Іеронимъ нашелъ гораздо приличнѣе придать Св. Матѳею человѣка, Св. Марку льва, а Іоанну орла. Такой порядокъ въ послѣдствіи принятъ былъ вообще Отцами Греческой и Латинской Церквей, и художники всѣхъ временъ, хотя и слѣдовали ему, но не безъ уклоненій; такъ на пр: на Корсунскихъ вратахъ въ Новгородскомъ Софійскомъ соборѣ, какъ и на описываемой нами Микулинской чашкѣ, Св. Іоаннъ изображенъ со львомъ, Марко съ орломъ, Лука съ тельцомъ, а Матѳей съ Ангеломъ; но на миніатюрахъ Остромирова списка Евангелія и Греческаго харатейнаго списка Новаго Завѣта, XII вѣка,^[5] Іоаннъ является съ орломъ, надъ коимъ въ первой рукописи видѣнъ левъ, Марко со львомъ, а Лука съ тельцомъ.^[6] Въ такомъ же порядкѣ сѵмволы сіи видны на царскихъ дверяхъ въ церквахъ у Спаса на Бору, Св. Апостола Филиппа въ Синодальномъ домѣ и другихъ. Съ половины и конца XVII столѣтія орелъ рѣшительно присвоенъ Св. Іоанну, а левъ Марку.

Также замѣтна разность и въ самомъ представленіи означенныхъ сѵмволовъ; нерѣдко всѣ четыре животныя изображаются крылатыми, какими изобразилъ ихъ Пророкъ Іезекіиль, I, 23, (какъ на Микулинской чашкѣ, на древней мозаической картинѣ у Чіампини и на другихъ памятникахъ) иногда всѣ съ вѣнцами, какъ и здѣсь, иногда съ вѣнцемъ одинъ левъ, на пр. на Корсунскихъ вратахъ. Обыкновенно животныя сіи держатъ Евангеліе не въ видѣ древнѣйшихъ свитковъ, но въ видѣ книгъ, ознаменованныхъ крестомъ. Форма сія, по замѣчанію Епіскопа Мюнтера, относится къ V или VI вѣку. Какъ издревле на памятникахъ церковной живописи въ Россіи изображались Евангелисты въ сѵмволахъ; то указомъ Сѵнодальнымъ 1722 года, Августа 31, запрещено писать на иконахъ сѵмволическихъ животныхъ, вмѣсто самихъ Евангелистовъ.

Наконецъ, по многимъ отношеніямъ, достойно вниманія чеканное изображеніе, на Микулинской чашкѣ, Св. Георгія коннаго съ дракономъ при подножіи. На головѣ у Побѣдоносца нѣтъ шлема, на тѣлѣ брони, съ какими онъ нерѣдко представляется на старинныхъ памятникахъ живописи, ваянія и литейнаго искусства; но сверхъ короткой одежды, на плечахъ у него развѣвается приволока. --">