Макс Игнатов - Бес

города был немалым. Всю дорогу дети сзади наблюдали за котом. Бес вел себя непонятно – из корзины не вылезал, но вертелся в ней, как угорь, и постоянно что-то как бы мурчал. Никакие попытки ребятни успокоить его успеха не принесли, и они от него отстали, только украдкой поглядывали. Успокоился кот только перед приездом.

На крыльце Егоровых уже встречали. Было от чего выпучить глаза…

– Мама, ты же болеешь! – Тамара просто выпорхнула из машины в объятия матери.

– Ничего не понимаю, – тесть жал руку Павла, одновременно отводя его в сторону. – Она одной ногой в могиле была, два приступа ведь было. Я Клавке, соседке, позвонил, ну ты ее знаешь, она врачихой была, потом в «скорую», потом вам. Врачи из реанимации два раза ей там что-то ставили, старшая ихняя говорит – все, можем не довезти. А потом вообще непонятное стало твориться. Мы ее уже на носилках несли, а она головизину поднимает и рукой машет – стой, дескать! И встает. И ни в какую ведь не поехала! Врачи все еще раз посмотрели, а у нее и давление, и пульс, и все-все – нормальное… – в глазах старика стояли слезы. Он откашлялся и, вытерев украдкой глаза, продолжил: – Уехали врачи, в общем. А Клавка самогона попросила. На кухне сидит. Я, говорит, нажраться от увиденного хочу…

Мужчины пошли обратно к крыльцу. Павел увидел, что теща, по всем параметрам выглядевшая здоровой и невредимой, неотрывно смотрит на Беса, который пытался укрыться в корзинке.

– Кто это? Том, а Том, кто это? – спросила она, показывая на кота.

– Ой, мам, да это кот наш, вы ж с папой не видели, – заулыбалась Тамара, и тут же загалдели дети, рассказывая про рыжего всякие забавности. Но старушка подняла руку, и все как-то стихли.

– Я видела его…

– Где, мам? – Тамару не на шутку испугало выражение материного лица. – Ты путаешь…

– Утром видела, как будто во сне. Дай-ка мне его, – кота вынули из корзины, и он, поупрямившись, повернул мордочку к старушке. – Он. Он это, его глаза. Он ко мне туда пришел, а потом я на носилках очнулась.

Кот тем временем отвел мордяху и начал пытаться освободиться из человеческих рук. Ему опять было «неудобно».

– И знаешь что, Тома, – продолжила старушка, – будет лучше, если он с недельку поживет тут со мной. Чтобы у меня все окончательно восстановилось.

– Он? Кто он, мама? – Тамара с ужасом смотрела на мать. – Наш кот?

Ответом ей были частые кивки.

– А мы, а мы как? – заголосили двойняшки. – Как мы без котейки нашего? Может, мы тоже останемся? Ведь каникулы… Мам? Пап?

Ничего не понимающая Тамара посмотрела на мужа. Тот пожал плечами.

– Вот и славненько, – сказал тесть, – и нечего стоять на улице. Пошли в дом.

Все стали медленно подниматься на крыльцо. Павел посмотрел на часы, потом на небо, и в этот момент ощутил на плече руку тестя.

– Погодь минуту, Паша. Слушай, – чувствовалось, что тот подбирает слова, – что происходит? Можешь мне объяснить?

Павел вздохнул и покачал головой. Он сам еще толком ничего не понимал.

– Знаешь, батя, объяснить это будет сложно. Без пузыря тут точно не разобраться.

Тесть хмыкнул.

– Ну, так Клавка, поди, все-то не выхалкала!

И он ласково подтолкнул зятя к двери.

--">