Маргарет Даррелл - Что случилось с Марго

Предисловие

Люди постоянно спрашивают меня, что случилось с моей сестрой. Я рад сообщить, что Марго всё ещё полна сил, и что наши жизни всё такие же запутанные, как и в тихие дни на Корфу. Она помогала растить моих животных, я помогал воспитывать её детей. Она часто сваливается на меня как снег на голову в моём зоопарке на Джерси и даже в Провансе, я часто вторгаюсь на её территорию в Борнмуте. Мы вместе много отдыхали, колеся по просёлочным улочкам Франции, спорили о выборе места для пикника или, когда по биологической нужде остановить машину, кормили голубей на площади Сан-Марко в Венеции и наблюдали за их розовыми сородичами в тропическом раю Маврикия. И, конечно же, снова разделяли впечатления от очаровательного Корфу, где мы искали и находили пустынные оливковые рощи и морские пещеры, в которых мы все были так счастливы.

С самого начала и также остро, как и братья Дарреллы, Марго продемонстрировала восприятие комической стороны жизни и способность замечать недостатки людей и селений. Как и мы, она иногда склонна к преувеличениям и полётам фантазии, но я думаю, что это не плохо, если случается рассказывать свои истории, чтобы развлечься. Я очень рад, что она запечатлела переживания в «51‑м доме» и знаю, что вам они тоже понравятся.

Джеральд Даррелл, Джерси, 27 ноября 1994 г.

(обратно)

Вступление

Шёл 1947 год. Провинциальный Борнмут. Эта идея зародилась после телефонного звонка моей тёти Пэйшнс, закоренелой старой девы, которая позвонила в наш семейный дом в Борнмуте, чтобы объявить о своём предстоящем визите.

— Как твоя дорогая мамочка? Бедняжка — так хлопотно растить детей одной. (Мама осталась вдовой.) А тот умный мальчик, Лоренс, всё ещё занят, здоров и пишет? (Лоренс стремился стать литературным гением.) А как Лесли? Он уже устроился на другую работу? Потому что ему уже давно пора! (Лесли, занявшийся спекуляцией и бросивший все другие рискованные предприятия, был без работы несколько месяцев и не думал о каких-либо перспективах трудоустройства.) А дорогой брат Джеральд? Он всё ещё подвергает себя опасности тропических болезней? (Брат Джеральд, демонстрирующий явные склонности к природе с двух лет, был в настоящее время окружён животными в каком-то зоопарке и наблюдал один Бог знает за чем.) А ты, дорогая? Я верю, что ты времени зря не теряешь? (Я вернулась некоторое время назад домой, после приключения как в замужестве, так и в захватывающих путешествиях в дальние страны, а сейчас, не решив, что делать дальше, я была фактически в подвешенном состоянии.)

Довольная, что мы все по крайней мере были живы, тётя Пэйшнс затем прозондировала меня на вторую самую важную тему — деньги.

— А как финансы? — без сомнения она надеялась на чудо.

— Ну, у меня есть наследство, которое оставил мне отец… наверное,— добавила я неуверенно, не желая изображать слишком чёрную картину в случае, если я навлекла на себя её немилость, или слишком успешную — что, возможно бы, убило любые благородные стремления, которые у неё могли быть. Я представила, как её нежная улыбка становится кислой от неодобрения при любом упоминании о надвигающейся финансовой путанице.

— В последнее время, Марго, дорогая, я много думала о тебе и у меня появилась идея,— объявила она, исполнившись самомнения, затем зловеще сделала паузу, ожидая, что я открою рот от преждевременного счастья.— Марго, ты всё ещё слушаешь? — спросил голос, ощущая, как рассеивается моё внимание.

— Да, конечно,— ответила я быстро и села с неслышным вздохом смирения, зная что идеи тёти Пэйшнс требовали от собеседника устроиться как можно удобнее для того, чтобы насладиться долгой беседой.

— Тебе действительно нужно взять себя в руки, дорогая, и усердно работать для твоего будущего процветания, как это сделала я.— Это была лекция об упорной работе — о том, о чём я ничего не знала. В унынии я опрометчиво позволила моим мыслям витать в облаках. Меня вернул к реальности внезапные высокие ноты в настойчивом тоне: — Это единственное, что стоит делать — ты согласна?

— Да! — я с трудом выдохнула, взволнованная тем, что же подразумевала моя тётя.

— Ты, дорогая, откроешь пансионат. Не обычный, а более высокого качества, спокойный и безопасный! — голос стал твёрдым и восторженным.— Замужество же ни спокойное ни безопасное. (Тётя была закоренелой старой девой.) Это будет вроде якоря для тебя, когда тебя, --">