Демид Александрович Годлевский - Стихи о высоком, низком и среднем

Демид Годлевский Стихи о высоком, низком и среднем

За моим окном не ивы

За моим окном не ивы

И Нева не за окном

Черный север без любимой

Стал не мил мне уж давно

По двору шагает осень:

Дождь с мигрантом за одно

Первый – край родимый бросил

Его друг – топил метро

Почему же ты не рада

Быть на этих островах?

Почему не бросишь взгляда?

Почему в твоих глазах

Страх скопился, не покой?

Почему я как подонок

Вёл себя тогда с тобой?

Не ответит на вопросы

Град на мерзнущей Неве

И прощения не попросит

За мою любовь к тебе

За моим окном не ивы

И Нева не за окном

Черный север без любимой

Стал не мил мне уж давно…

Тишина

Тьма. Полночь. Тишь.

Зловещий сумрак хладит тело

А ты на краешке сидишь.

Поешь и смотришь оголтело

В крадущуюся бездну крыш

Ползущих в вены так умело

Как нарисованная мышь -

Она, наглея, прыгнет смело

Лишь звонкий клик её услышь.

Туда, где смерть и похоть белы

Где светит всех тоннелей тишь.

И ты на краешке сидишь

Поешь и смотришь

Оголтело.

Песенка маленького декабриста

Коротая день короткий

Удлиняя долготу

Усмирял я нрав свой кроткий

Обнажая наготу

Умертвляв своё в тумане

Тело бренное в мехах

Вёл состав я на Саяны

В горных тех ущелий прах

Язвительное счастье

Прекрасней звёзд и басен мира

Я видел только лишь одно -

Хмельную польку из трактира

Где вдохновенье и вино

В бокалы льёт блаженным лира

Где есть фокстрот, но нет кино

И песни до упада многих

Людей замученных и строгих

Где поп и мент – все за одно.

Вечер в питерской общаге

На кухне вечер начался

Пустым и нудным разговором

Он время крал несмелым вОром

Потоком сна пьяня себя

Вновь где-то там играет дама

Ладов пятнадцать, пять-шесть струн

Лабает боем кучу срама

И в том числе хмельной ноктюрн

В занудство слов своих не веря

До боли прожигая жизнь

Я по каналам нёс всё бремя

Искав следы древнейших тризн

Бывал невеждой слишком часто

Кормил тщеславия бельмо

Судьба моя мне неподвластна

А на лице её клеймо

Как много штампов в этом стихе

Как много гадких, пошлых слов

Я честно мог писать о психе

Но гнусно вру вам про любовь

И смысла здесь искать не надо

Его, конечно, нет, адью!

Мне ваше "фи" уже награда

Как будто пешкой съел ладью

E-Girl

Твои глаза как сталь серьёзны

Осанка, талия – изящно всё

И мыслить ясно, словно счётчик звёздный

С тобою рядом – просто не моё

Опишет вряд ли кто-то точно

Твой внутренний прекрасный мир

Который так дурманит, словно опиум восточный

Который так волшебен, словно сотни лир

Писать тебе, что стала ты любимой

В кювет мечтаний собственных попасться

Так решено судьбой моей немилой

Тебе – всё хорошеть

Мне – только восхищаться.

Осень

Мне стала осень ближе чем весна

К чему весны далекой ожидания?

Мечты о лете и души терзания?

Обрывки счастья сутками без сна

Шершавым шорохом сгребет всю грубость мысли

Давно забытая, совсем как "Shocking Blue"

О, осень, как же много в тебе смысла!

О, осень, я тебя любой люблю!

И восемнадцать раз с тобой обвенчан

И восемнадцать раз с тобою обручен

И сомневался в нашей связи вечно

Но быть с тобой, похоже, обречён.

Ныне покойному

Чудак чудес, что чувствам чужд

Успеть познать себя пытался

Жалея жизни жести нужд

В ошметках разума копался

Зачем? К чему? Какого черта

Он чистил червоточины чела?

С азартом, словно мастер спорта,

Он изтязал себя до тла.

А может не нашёл он роли?

А может вовсе нет её?

А может нет и в этом боли?

Перо ведь вовсе не копье…

Пощёчина пощёчине пощёчин

Тили-тели трели пели

Тлела

Тихо,

Тленно

Тля

Мы любили

Мы горели

Горя мимо

Боли для

СТРАХ

Ядро порока паники пробило

Цемент стены могучей пофигизма

От комы до безумия, с цинизмом

По месту гибели моей меня водило

И жить осталось, правда, очень мало

Но я не дам тебе узнать об этом

Останусь лучше выскочкой-поэтом,

А не калекой с телом очень вялым.

Уйду я в срок, не стану --">