Автор неизвестен - Вожди 4 рейха, или Как pазмножаются Мюллеpы

трагическую историю своей встречи с партайгеноссе

Борманом, но Штирлиц прервал его при помощи своего

кастета.

-- Кого же поймал этот Борман ? - вслух сказал Штирлиц,

деловито шаря по карманам вытащенного из ямы майора.

Помимо запасных шнурков и носка с махоркой майор принес с

собой также и ордер на арест Штирлица. Русский разведчик

заметил ордер только после того, как порвал шнурки и

выкурил махорку.

-- Каждая свинья с собой бумажки таскает, прямо как

взрослая, - злобно сказал Штирлиц, выражая тем самым всю

свою ненависть к бюрократии. Развернув ордер на свой

арест, Штирлиц внимательно, как мог, перечитал его и,

сказав "Нахал", врезал только что очнувшемуся майору еще

раз. Майор упал навзничь и страдальчески заохал.

-- Нет, ну кому бы в морду дать ? - думал вслух Штирлиц,

изготавливая из ордера самокрутку. Для таких целей томно

охающий майор уже не годился. Борман бегал где-то побли-

зости, но в зоне недосягаемости. Штирлиц ласково потрепал

майора по щеке и пошел исследовать следующую яму.

-- Ну Штирлиц, - умоляюще пропищал майор, держась за

свернутую челюсть. - поедем же в Москву... Тебя там вождь

ждет...

-- Товарищ Сталин ? - благоговейно переспросил Штирлиц.

-- Да он же, черт бы его... то есть тебя... то есть ме-

ня... Ну, в общем ты понял, кого...

-- Щас в глаз, - злобно сказал Штирлиц, поигрывая касте-

том. Ехать в пыльную Москву не хотелось. Штирлиц не мог

обменять парное молоко, комаров и Бормана на какую-то

Москву, но к товарищу Сталину он питал симпатические

чувства - любимый вождь всех времен, народов и поколений

мог бы гордиться этим, но он про это не знал. Штирлиц

вздохнул, поправил сапоги и сказал:

-- Ну ладно, черт с тобой... Только без Бормана я не по-

еду.

-- Да возьми ты с собой хоть трех Борманов... -

милостливо разрешил майор.

-- Трех не надо... Зачем нам три Бормана ? - быстро

отказался Штирлиц. Ему живо представились сразу три

веревочки, натянутые в каком-то темном коридоре и сразу

три кирпича, падающие с ясного голубого неба с разных

сторон. Штирлиц мотнул головой, чтобы отогнать неприятные

видения, и стал звать Бормана.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Партайгеноссе Борман сидел на крыше поезда, который

вез его в Москву, держа в руках по крупному камню, и

ждал, когда внизу кто-нибудь появится. Никто не

появлялся. Партайгеноссе вытер лоб, поправил сползшую

набок пионерскую пилотку и вытер запотевший булыжник

носовым платком. Внизу появился заспаный охранник. Борман

приготовился к броску и оскалил кривые желтые зубы.

Охранник так и не понял, почему вдруг стало так хорошо

и откуда взялась эта ухмыляющаяся круглая рожа,

повесившая ему на нос пару веревочек и старый продранный

ботинок. Борман долго радовался, а затем залез на крышу и

достал из кармана еще парочку камней. Поезд неожиданно

тронулся, и Борман, стукнувшись лбом об торчащую из крыши

вагона печную трубу, выронил камни и прикусил язык.

Борман совсем по-русски упомянул чью-то мать ( почти

как Штирлиц ), и подумал: "Не успеешь совершить доброе

дело, как тебе тут же по морде трубой...".

Партайгеноссе свесил с крыши ноги в форменных

армейских сапогах и задумался на тему, где бы достать

парочку гирь потяжелее.

Самогон, "Беломор" и тушенка кончались. Штирлиц нерв-

ничал. Почти что за час перед отправлением пропал Борман.

Русский разведчик сидел на верхней полке, высунув голову

в окно и поминутно стукаясь лбом о пробегающие мимо дета-

ли придорожного пейзажа, и думал, куда мог пропасть этот

мелкий пакостник. От партайгеноссе Бормана можно было

ожидать чего угодно.

После восьмого, особо твердого светофора, Штирлиц

равнодушно

--">