Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая) - Рассказы

Надежда Тэффи Рассказы

Елена Трубилова. В поисках страны Нигде

Что знаем мы сегодня о писателе с некогда огромной славой, чья популярность затмевала другие имена, кем «восхищались буквально все, начиная от почтово-телеграфных чиновников и аптекарских учеников — как известно, самой низшей ступени читателей тех лет — до... императора Николая II» ? Вполне вероятно, что даже эрудированные читатели забудут упомянуть это имя в десятке первых пришедших на ум литературных знаменитостей того времени. А тогда Георгий Иванов предрекал, что это «неповторимое явление русской литературы, подлинное чудо, которому через сто лет будут удивляться» . Прошло немногим менее ста лет, но сегодня имя этого писателя практически мало кому известно. Необходимо вор-путь его родной литературе.

Вернее — ее. Потому что писатель этот — женщина.

И здесь будут кстати слова ее ироничного современника Саши Черного: «Прежние писательницы приучили нас ухмыляться при виде женщины, берущейся за перо. Но Аполлон сжалился и послал нам в награду Тэффи. Не «женщину-писательницу», а писателя большого, глубокого и своеобразного» .

«Лучшей, изящнейшей юмористкой нашей современности» назвал Тэффи А. Амфитеатров. «Она единственная, оригинальная, чудесная Тэффи! — восклицал Куприн. — Любят ее дети, подростки, пылкая молодежь и зрелые люди труда, и посыпанные сединою отцы» .

И. А. Бунин, не расточительный на похвалы, писал ей, уговаривая поберечь свое здоровье: «Помните, как дороги вы не одним нам, а великому множеству людей, вы, совершенно необыкновенная!» И еще: «Всегда, всегда дивился вам, никогда за всю жизнь не встречал подобной вам! И какое это истинное счастье, что Бог дал мне знать вас!»

Наконец, слова Марка Алданова послужат своеобразным итогом сказанного: «На восхищении талантом Тэффи сходятся люди самых разных политических взглядов и литературных вкусов, и я не могу припомнить другого писателя, который вызывал бы такое единодушие у критиков и у публики».

Надежда Александровна Лохвицкая — таково истинное имя Тэффи — родилась в апреле 1872 года в Петербурге. Сам факт рождения в эту пору и в этом городе Тэффи считает знаменательным, объясняющим двойственность ее характера, на котором сказалась переменчивость весенней петербургской погоды. Из-за этого-де у нее два лица, как на фронтоне греческого театра: смеющееся и плачущее.

Семья профессора криминалистики А. В. Лохвицкого, известного своим ораторским искусством и остроумием, была большой и обеспеченной. «Наследственность своего писательского дара я могу считать атавистической» , — сообщает Тэффи в своей автобиографии. Здесь же мы узнаем о ее прадеде Кондратии Лохвицком, писавшем мистические стихотворения, часть которых сохранилась в исторических трудах Киевской академии. Прадед — поэт, отец — блестящий оратор и остроумец, мать, любящая поэзию и прекрасно знающая европейскую литературу. В этой семьи невозможно было не писать. И писали все.

Дети писали стихи. «Занятие это считалось у нас почему-то очень постыдным, и чуть кто поймает брата или сестру с карандашом, тетрадкой и вдохновенным лицом — немедленно начинает кричать:

— Пишет! Пишет!

Пойманный оправдывается, а уличители издеваются над ним и скачут вокруг него на одной ножке:

— Пишет! Пишет! Писатель!

...Вне подозрений был только самый старший брат, существо, полное мрачной иронии. Но однажды, когда после летних каникул он уехал в лицей, в комнате его были найдены обрывки бумаг с какими-то поэтическими возгласами и несколько раз повторенной строчкой:

«О, Мирра, бледная луна!»

Увы! И он писал стихи!

Открытие это произвело на нас сильное впечатление и, как знать, может быть, старшая сестра моя, Маша, став известной поэтессой, взяла себе псевдоним «Мирра Лохвицкая» именно благодаря этому впечатлению» .

Имя Мирры Лохвицкой было очень модно в читательских кругах на рубеже веков.

Вспоминает Виктор Окс: «Это было в 1894 — может быть, 1895 году. Раз в неделю бывало собрание у поэтессы Ольги Николаевны Чюминой. Жила она в Воспитательном Доме, где муж ее был смотрителем... В тот вечер ждали Мирру Лохвицкую, лауреатку Пушкинской премии, талантливейшую поэтессу, теперь забытую. Она вошла — яркая, гордая, красивая. За нею, в ее тени, робко и застенчиво вошла тоненькая, как тростинка, молоденькая девушка, головка которой --">