Юля Артеева - Фол последней надежды (СИ)

Фол последней надежды Юля Артеева

Пролог

Я выхожу из автобуса, держась за спинами людей и натянув капюшон толстовки пониже. На улице еще несколько метров иду вместе с толпой, а потом украдкой оборачиваюсь. Сразу ловлю в фокус темную макушку, она движется в другую сторону. Значит, и мне туда. Меняю траекторию и следую за парнем на приличном расстоянии.

Ваня. Ванечка. Мысленно смакую его мягкое имя. Куда же ты идешь?

Шагает уверенно и решительно, но все же чуть припадает на левую ногу. То ли бережет, то ли еще не восстановился. Мое бедное влюбленное сердце колотится гулко и болезненно. Так откровенно я за ним еще никогда не следила. Наверное, это стыдно? То, что я сейчас делаю.

Мы идем безлюдными дворами, откуда тянет неповторимой безысходностью и откровенной хтонью. Я передергиваю плечами, район сильно неблагополучный. Что же тебе тут нужно, Громов?

А когда выныриваю из-за угла ободранной пятиэтажки, наконец понимаю. Стадион. Небольшое, видавшее виды футбольное поле с потасканным искусственным газоном, я даже отсюда вижу, какой он жесткий, и болезненно морщусь. Он что, тренироваться собрался?! Ему же запретили.

Останавливаюсь за каким-то кустом и смотрю, как Ваня проходит мимо охранника, перебрасываясь с ним парой фраз, и идет к невысокому зданию, поправляя лямку рюкзака.

Я нервно обкусываю кожу на указательном пальце. Пытаюсь продышаться, чтобы успокоить пульс. Топчусь под кустом еще минут десять, а потом вижу его синюю форму. На ее фоне Ванины глаза становятся пронзительно-голубого цвета. Я это знаю. По правде говоря, я все о нем знаю. Даже то, что сегодня он наврал своей девушке и уехал в это богом забытое место.

Ваня лениво начинает с беговых упражнений, а я закусываю губу и перевожу взгляд на охранника. Тот, будто чувствуя мой посыл, достает что-то из стола, кажется, пачку сигарет, и выходит из сторожки.

Времени как следует подумать и принять верное решение у меня нет. Я просто делаю, как чувствую. Бегу, как подстреленный заяц. Делаю крюк, заходя с другой стороны, а потом перемахиваю турникет, пока охранник не смотрит. Почти не дыша, беру курс на Громова. Он замечает меня, только когда я, запыхавшись, останавливаюсь за его спиной.

Резко оборачиваясь, Ваня выглядит изумленным:

— Гелик?

От тупого прозвища хочется поморщиться, но я себе этого не позволяю. Складываю руки на груди и спрашиваю:

— Тренируешься?

Он тут же занимает оборонительную позицию:

— А что? Доложишь моем отцу? Или своему?

Игнорирую обидный выпад и говорю, не успев подумать:

— Нет. Я…я могу тебе помочь.

Глава 1

За месяц до

Нетерпеливо ерзаю на стуле, поглядывая на часы. Потом привстаю и в сотый раз поправляю салатницу.

— О, Эндж, так намного лучше! — состроив максимально серьезное лицо, тянет мой брат.

И хоть я всегда ощущаю его как свое собственное сердце, которое волей судьбы разгуливает в чужом теле, все равно протягиваю руку и толкаю его в плечо:

— Остряк!

— Да успокойся ты. Все идеально, Громовы будут в восторге.

— Да мне вообще пофиг, — веду плечом и кончиком пальца вытираю соус с широкого блюда.

Слышу, как брат выразительно фыркает, и снова тянусь к нему, чтобы ущипнуть, но он уворачивается.

Тогда я хмурюсь и сверлю его прямым взглядом:

— Бо, зачем бесишь меня?

— Хотел отвлечь. Получается?

Богдан подходит, крепко обнимает меня и целует в лоб. Я расслабляюсь и доверчиво прижимаюсь щекой к груди брата. Мы сильно похожи, как и положено двойняшкам, но разница в росте у нас приличная. Я вздыхаю и говорю ему в футболку:

— Получается. Папа где?

— Баню пошел проверять.

— Будешь париться?

— А ты? — спрашивает он и как будто имеет в виду не баню.

И я подтверждаю:

— Я уже парюсь, Бо.

— Я заметил.

Снова вздыхаю, и мы расцепляемся. Я смотрю в его глаза, так похожие на мои собственные. Мы двойняшки, мы совсем не идентичные, но так вышло, что похожи очень сильно. Богдан чувствует, что я беспокоюсь, и сам начинает волноваться, у нас так всегда.

— Давай, Эндж, веселее. Ты умничка, что все приготовила, уверен, что это безумно вкусно. И это же не первые наши посиделки, они всегда тебя хвалят.

Я киваю. Папа с Громовым старшим знаком с универа, и мы уже сто лет дружим семьями. И примерно столько же я --">