(Ksendagir) , (keine_sorge) - Посреди ночи просто позови меня (СИ)

немногочисленных теперь улыбок, в которых ещё чувствуется тепло. — Альбатрос.

— Касиво.

— Да.

— Юке, дафай делаем фотьку для пап?

И Юске исполняет просьбу малыша. Достаёт из заднего кармана джинс телефон и фотографирует белую птицу. Маки с серьёзным выражением на детском круглом личике проверяет результат и удовлетворительно кивает, тут же расплываясь в довольной улыбке.

— Касивый Абатлос!

— Погуляем ещё или вернёмся в дом?

— Исё, — отвечает мальчик и выпускает его ладонь, чтобы протопать маленькими ножкам ближе к краю воды и попытаться догнать схлынувшую волну.

— Хорошо. Только осторожно, малыш, не намочи сильно штаны, иначе твои родители будут очень недовольны.

Ребёнок кричит ему в ответ что-то согласное и Юске широко улыбается на следующий за этим восторженный детский писк, когда Маки пытается убежать от медленно наползающей на песчаный берег небольшой волны.

Ветер треплет Юске волосы и он рефлекторно пытается их пригладить и убрать упавшую длинную челку с лица. Его глаза полны сосредоточенного внимания пока он следит за своим крестником, а на губах блуждает расслабленная улыбка, которая делает черты его лица значительно мягче, делая похожим хоть и совсем немного на того прежнего мужчину, что почти всегда беззаботно улыбался и радовался каждому прожитому дню.

— Юке! Ты видис? Сматли! — Маки восторженно вскрикивает и тычет указательным пальцем куда-то в сторону. Ещё мгновение и он пускается с места в неуверенный бег своими маленькими пухлыми ножками по мягкому, разгоряченному песку, чтобы что-то догнать.

— Маки! — Юске окрикивает малыша и тоже двигается с места, ускоряя шаг, чтобы догнать неугомонного энерджайзера. Но одновременно с этим он прослеживает взглядом взятую ребёнком траекторию.

Всматривается в идущий им навстречу силуэт, подсознательно пытаясь разглядеть в приближающемся человеке Алекса или Джона, но через какие-то доли секунды отчетливо осознаёт, что перед ним ни тот и ни другой.

— А я тибя знаю! — самодовольно выкрикивает Маки деловито покачивая головой и хлопая в ладоши, пока мужчина, которому преградили путь, вынужден смерить его внимательным взглядом.

— Знаешь? — с любопытством в голосе интересуется молодой человек и поднимает взгляд с ребёнка на остановившегося за его спиной в шагах пяти взрослого.

— Да! Ты тот масик из тифона Юке. Плавда зе? — Маки оборачивается к побледневшему Юске за его спиной и в нетерпении спрашивает его ещё раз, — Ну скази ему, Юке!

Сказать ему…

Ему?!

И понимание будто удар под дых, вышибает из лёгких остатки воздуха.

Как? Почему? Это и правда Он?!

Смотреть почти не мигая, пожирая гостя из прошлого жадным и полным внезапного страха взглядом. Устало надеяться, что это лишь игры ослабшего разума. А потом лихорадочно вспоминать, что слишком давно не употреблял что-то сильнее таблетки от головной боли и тут же отметать в сторону все свои первые предположения, которые бы давали трещину в достоверности увиденного миража. Нет, не мираж, а реальность.

Наказание.

Или награда за все пережитые им страдания? Вот только во взгляде напротив нет той радости от встречи, какую он надеялся когда-нибудь увидеть. Есть только такой же как у него страх и оцепенение от полной неожиданности. И ещё что-то… Еле уловимое, что тенью скользит в металлическом холоде стального омута. Подобно змее вынырнувшей на поверхность лишь на мгновение и снова спрятавшейся в своей глубокой, темной норе.

И даже через миллион лет не смог бы не узнать эти любимые до боли серые глаза и губы, что разомкнулись, кажется, в немом приветствии. Или Он действительно что-то ему сказал, а Юске потрясённый его видом просто не слышит. Словно потеряв слух и дар речи он только и может, что дышать ртом и тупо пялиться на молодого мужчину напротив. Молодого мужчину, не школьника…

Надо же. Они оба так сильно изменились и от них прежних действительно не осталось и следа.

— Да, малыш, — наконец-то говорит Юске, только после того, как Маки решительно дергает его за руку, обхватив пятернёй указательней палец. — Ты прав, это тот самый мальчик.

И

--">