(Ksendagir) , (keine_sorge) - Посреди ночи просто позови меня (СИ)

последнее слово как катализатор, словно масло в огонь. Едкая улыбка на любимых губах, от которой вдруг становится так невыносимо горько. Но откуда-то берутся эти силы и Юске говорит уже новому Ему:

— Привет, Итан.

Итан

Время не лечит, лечат таблетки и терапия. И в этом нет ничего сверхъестественного.

Лечат затяжные, удручающие разговоры с сухоньким, похожим на сморчок доктором, в ходе которых тот с филигранной точностью цепляет и выуживает на поверхность все, что так отчаянно хочется забыть, вырвать из измученного сознания.

Лечат выписанные крючковатым, широким почерком таблетки. По две перед едой, не запивать, три раза в сутки. И так в течение двух лет. У Итана даже где-то дома осталась валяться разноцветная коробочка-неделька, куда он складывал положенную на день дозу.

Лечение оказалось успешным, больной идет на поправку, и если бы ему сейчас дали выписной эпикриз, то в графе «состояние при выписке» значилось всего одно короткое слово: «здоров».

Человеку вводят вакцину, обеспечивая в организме появление приобретенного иммунитета к конкретному антигену. Итан свой укол получил в девятнадцать лет и перенес привитый вирус в крайней степени тяжести: жар, лихорадка и острая, раздирающая на части боль.

Господи, из всех пляжей мира нужно было выбрать именно этот…. Смешно, если бы не было так жутко.

С шелестом набежала ленивая, неторопливая волна, перевернула гальку, выхватила в луче солнца зеленый камешек бывшего стекла. Итан толкнул его большим пальцем и поднял голову.

Теперь он может спокойно смотреть в чужое лицо, не вздрагивая от страха, не корчась от боли, не теряясь в незнании, что говорить. Четыре года назад не смог бы, и два года назад тоже, но с е й ч а с — м о ж е т.

Эффект первого узнавания прошел, унося с собой короткий испуг и растерянность. Удивительно, как раньше сердце в груди замирало каждый раз при виде этого мужчины, и пульс учащался, и голова кружилась от сладкого волнения, а теперь нет ничего, кроме легкой досады и раздражения, потому что — неудобно. Эта встреча ему н е у д о б н а. Придется останавливаться и вступать в диалог.

— Привет, Юске.

Интересно, чтобы сделал тот, прошлый больной Итан? Истерично и нервно расхохотался? Убежал? Толкнул и начал сыпать обвинениями? Или растроганный и влюблённый бросился на шею, обливаясь слезами?

О, прошлый Итан мог сделать все, что угодно. Прошлый Итан чуть не вышел в окно, когда сердце разрывалось от боли так, что казалось внутри биться больше нечему, а опомнился только в кабинете психотерапевта. Как тогда орал Рэй, с перекошенным от ужаса и беспокойства лицом, благим матом, не стесняясь в выражениях, тряс его за шкирку с такой силой, что мозги едва в кисель не превратились. Маменька вторила Рэю, только рыдала в три ручья и заламывала руки в бессилии, потому что боялась не успеть спасти угасающего сына. Глупый маленький Итан нашел восхитительный способ покончить разом со всем. Взрослый Итан слегка сморщил нос и передернул плечами — зачем только вспомнил.

Впрочем, в нынешний момент это все не имело никакого значения, потому что подростковой наивности в Итане больше не было, он научился смотреть на мир по-новому, через призму рациональности и здорового скепсиса.

— Если честно, не думал, что мы когда-нибудь ещё встретимся, — ласковое море пело свою песню, далекую и загадочную, приглашая опуститься в объятия тёплых волн, если бы Итан был трусом, он так бы и сделал, сбежал, нырнув с головой в пенящуюся воду. Но вместо этого он равнодушно пожал плечами и отвел отстраненный взгляд от кромки берега, где море врезалось в песок, чтобы спокойно посмотреть в темные, все еще хранившие удивление глаза. Раньше он искал в них свое отражение, сейчас не видел ничего, кроме черного зрачка и карей радужки.

— Тибя зовут Итан, да? — ребенок, что был с Юске, вновь обратил на себя внимание, вызвав едва заметную тень пренебрежения на безучастном лице.

Итан не любил детей. Шумные, назойливые, пускающие слюни, лезущие, куда не просят, вечно все ломающие и пачкающие, они не вызывали в нем ничего, кроме раздражения, и этот пацан исключением не стал. А видя, как к нему потянулась маленькая, пухлая ручка, отступил назад, но ответить не успел, потому что Юске

--">