Джиллиан Хантер - Женитьба порочного герцога

Джиллиан Хантер Женитьба порочного герцога

Глава 1

— Соглашусь с тобой, — ответил незнакомец. — Мы и впрямь создания не по образу и подобию, искусственные мы наполовину…

Мэри Шелли. «Франкенштейн, или Современный Прометей».

Скарфилдская академия для юных леди

Лондон, Англия, 1818 год

У мисс Харриет Гарднер ушло ни много, ни мало два года усиленных занятий, чтобы овладеть изящными манерами и прослыть в свете леди и загадочным созданием. Необузданный молодой герцог Гленморган потратил менее двух дней, чтобы разбить в щепы месяцы ее трудов и пробудить все низменные инстинкты, которые она с таким усердием подавляла.

Настоятельница академии для юных леди, где Харриет так выгодно устроилась на работу, будет явно не в восторге. Точнее, Эмма Боскасл, бывшая леди Лайонс, а ныне герцогиня Скарфилд, не преминет напомнить Харриет, что настоящая леди скорее упадет в обморок, чем позволит увидеть пот на своих висках. Это лошади после скачки потеют. И джентльмены могут вспотеть. А леди могут лишь покраснеть, да и то после изящного комплимента или после прогулки на лошадях по парку в урочный час. И уж ни в коем случае леди не должна привлекать внимание, случись такая неловкость с ее телом. Надобно лишь активнее поработать веером. А воспитанной девушке и вовсе не следует заговаривать о том, что может ее так или иначе скомпрометировать.

Именно поэтому никто в академии не вспоминал вслух тот случай, когда, влюбившись нежданно-негаданно, настоятельница нарушила все ею же писаные правила.

Молодой герцог обладал разрушительным влиянием на девушек, убежденных в своей неприступности. Впрочем, то, что герцогиня Скарфилд однажды оступилась на скользком льду любви, не снимало обязательств с тех, кого она обучала. Харриет пойдет до конца, как задумывал тот, кто ее создал.

Два года посвятила она изучению изящных манер. Она отвергла учителя танцев, который сделал ей предложение. Она посмеялась над неуклюжим признанием лакея.

Два очень утомительных года для каждого, кто обучал ее. Дни упорных занятий, на которых она овладевала всеми нюансами поведения, пока реверанс графу не стал для нее делом столь же привычным, как некогда срезание кошельков у зевак. А сколько вечеров она потратила, чтобы научиться правильно говорить. К концу такого вечера язык немел.

— Сколько раз мне нужно напоминать вам, Харриет, что гласные не нужно произносить с придыханием?

— А сколько раз мне нужно отвечать вам, что я в жизни не имела проблем с дыханием?

Какую же досаду она испытывала от своего невежества!

Разумеется, красочное прошлое Харриет не было дворцовой тайной. Она вращалась в самых низших слоях общества — и вот теперь преподает юным леди в престижнейшей академии. Это был наглядный пример того, что каждый в силах из чудовища превратиться в угодного свету члена общества.

Вот только она по-прежнему считала себя исчадием лондонского дна, как Франкенштейн, недавно сошедший со страниц книги, но никак не настоящей леди. Поздно вкусив прелести литературы, она испытывала тайное удовольствие, сравнивая себя с монстром Виктора. Не то чтобы Харриет планировала провести остаток дней на санях в Арктике. Хотя помощник ей бы явно не помешал. Ведь непонятое чудовище только этого и хотело.

Воистину Харриет хотелось однажды свидеться с анонимным автором и признаться как на духу, что чудные и такие разные части ее натуры похожим образом были переплавлены социальным экспериментом. Не руками безумного ученого, но гением благородных наук. Харриет была первой в истории академии, кого обучали бесплатно. С тех пор это взяли за правило, и уже несколько девушек учились в ее стенах, не уплатив ни пенни. Такая практика могла снизить набор девиц из благородных семей, если бы не беспрецедентный успех школы на поприще замужества выпускниц. Их называли Лондонскими львицами, и они выкашивали ряды самых завидных холостяков дворянского происхождения с невиданным усердием. Одна чашка чая — один виконт. Девушек из академии выпускали в свет, словно на рыцарский турнир.

Харриет была самой усердной ученицей за всю историю школы, ибо ей нужно было побороть все свои недостатки. Труднее всего было в первые месяцы. Неоднократно порывалась она встать на прежний путь, но вместо этого поднималась над своим прошлым, дабы доказать, что ее судьба --">