(Ярозор) - Лимон и малиновое варенье (СИ)

========== Часть 1 ==========

Я привык к тому, что безвыходных ситуаций не бывает. Что всегда можно найти решение любой проблемы, нужно просто не сидеть сложа руки и не ныть, а думать и вертеться. Но сегодня я оказался в полной жопе.

Началось с того, что из-за грёбаного ковида меня отправили в длительный и неоплачиваемый отпуск. Весь май и июнь я пытался найти работу или подработку в моём маленьком городе, но нихрена не получалось. Деньги, отложенные на чёрный день, быстро таяли, а у живших в деревне бабушки и деда просить не вариант. В конце июня хозяйка решила накинуть полторашку к оплате за крошечную съемную однушку. Мне было особо нечем платить и по старой цене, а по новой так вообще полный пиздец.

Но я не отчаялся и тогда. На дворе лето, сессия сдана, баба с дедом всегда ждут любимого внука. Поживу у них, найду нехитрые подработки в деревне: прополоть огород, перетаскать мешки с зерном, помочь на какой-нибудь стройке. До сентября и начала учёбы как-нибудь накоплю на съём в городе. Но надрывный, раздирающий горло кашель и внезапно подскочившая температура отправили мои планы к чёртовой матери. И прямо в тот день, когда я должен был съезжать с квартиры.

Я собирал своё малочисленное шмотьё трясущимися руками. Меня дико знобило, несмотря на плюс тридцать на улице. Хозяйка, периодически заглядывающая в комнату в респираторе и с бутылкой хлорки в руке, посматривала на меня с сочувствием. Даже извинилась, мол, знала бы, что заболею, дала бы пожить ещё пару недель. Но поздно — комната сдана новому жильцу, оплата получена, а я даже ничего вякнуть против не мог, потому что жил без договора.

— Вань, я бы оставила тебя, правда. Но пойми, на работе из-за этой пандемии зарплату урезали, а мне двоих детей тянуть одной. Новый жилец уже заплатил за месяц вперёд, а деньги банк списал за кредит, — причитала она.

— Да всё я понимаю, Марья Алексеевна, — хрипло сказал я, поправляя маску, которая, казалось, меня душила.

Сказал и снова зашёлся надрывным кашлем. Похоже, хозяйке после меня придётся тут всю комнату хлоркой полить.

— Может, тебе сиропчику, Вань? И парацетамольчику выпить?

Да до задницы мне твой сиропчик, как сказал бы мой дед.

— Спасибо, Марья Алексеевна, обойдусь.

— Ты хоть в больничку сходи. Как вселишься в новую квартиру, сразу же и иди! — снова запричитала она. — Хорошо бы на дом вызвать, но сам знаешь, хрен у нас доедут. Больных много, врачей мало. У меня подружка хотела тест сдать на ковид, так у неё в местной больнице не взяли. Разнарядка от губернатора — уменьшить число заболевших по региону! Вот они и уменьшают — тупо тесты не берут и ставят всем ОРВИ.

Я натянул свитер, запихал ноут в сумку и подхватил чемодан на колёсиках.

— Может, у тебя всё-таки ОРВИ, Вань? Сейчас всё кричат: «коронавирус, коронавирус», будто бы другие болезни исчезли.

Может, и ОРВИ. Но запах колбасы в холодильнике я перестал чувствовать ещё вчера вечером.

— Вань, я там кулёчек с лекарствами оставила, возьми, пожалуйста.

Я хотел было гордо отказаться, но, чёрт, почему бы и нет. У меня сейчас каждая копейка на счету. Поэтому я подхватил и сунул в чемодан целлофановый пакет с сиропом, таблетками и упаковкой масок.

Спускаясь с пятого этажа по затхлой лестнице и рассматривая ободранные стены подъезда, я ни о чём не думал. Было так хреново, хотелось забиться в какой-нибудь угол и накрыться с головой одеялом. Пусть бабушка, как в детстве, принесёт мне тарелку пирожков с малиной, а дед достанет из погреба банку варенья и нальёт большую кружку горячего чая. Может, ещё своей самодельной самогонки плеснёт — как он говорит, чтобы продезинфицироваться изнутри.

Вчера вечером я думал, что уже через сутки буду сидеть с дедом за столом и смеяться над его грубоватыми шутками.

Я сел на раздолбанную лавку во дворе между пятиэтажками, поставил чемодан прямо в рассыпанный рядом песок и уставился себе под ноги. Раздражало всё — щебетание птиц, скрип ржавых качелей, развешанные посреди двора мокрые простыни и ковры.

И что мне теперь делать? В деревню я вернуться не могу. Бабе с дедом под семьдесят, если заражу их, не выкарабкаются ведь.

Я поёжился, потрогал горячий лоб. Соображалось крайне

--">