(Drugogomira) - Ожидания (СИ)

========== Ожидания ==========

Ему больше нечего ей сказать. Нечего. Ясно как Божий день – она ему и тогда не поверила и сейчас не верит. В её глазах всё читается. Ему мерещится в них презрение. Ярость. Протест. «Опять Вы!». Казалось бы – куда уж хуже? Оказывается – есть, куда. Еще – есть. Он почувствовал это, неожиданно столкнувшись с ней в дверях номера того «рекордсмена». Ксения всё сообщила ему своим уничтожающим взглядом. Вот вроде кажется – это уже дно. Но потом снизу обязательно постучат и станет понятно – еще не дно.

В любом случае, ему уже нечего терять. Обретя новый мир, он уже потерял в нем - её и себя самого. Заблудился, словно в безлунную ночь в темном лесу, и не видит выхода, плутает. Его болтает, как шлюпку посреди бушующего океана, и земли на горизонте не видать. Она не станет маяком, на который он выплывет. Не станет. Могла бы, если бы он хотя бы видел, что она ему верит. Но она не хочет ему верить. Он понял это после той стычки с фермером в баре. Спровоцировал его, чтобы открыть глаза ей. Нет. Бесполезно. К накрывшему его отчаянию примешивается неприятное чувство разочарования. Ожидания оказались не оправданы. Она – одно его огромное неоправданное ожидание – с самого начала и до самого конца. И головой он это понимает. Только сердце протестует, сердце не согласно, сердце отчаянно хочет, чтобы иначе.

Он рад бы вновь отрастить кожу потолще на месте содранной, но Ксения не дает ему столь необходимого на это времени, постоянно маяча перед глазами. Все его стены её милостью давным давно превратились в руины, а взвесь в воздухе все никак не осядет. Добралась до него, поселилась в нем, он добровольно пустил её внутрь. Поселившись – открыла ему глаза на себя самого, вытянула спрятанное, обнажила. И теперь он пытается спастись от себя. Не может.

«В пыль эти бури смоются сразу, как возьмешь за руку.

Останови меня»

Он плохо спит ночами. «В ночь от себя не скроешься». Он больше не в силах прятать эмоции: они сами проступают на лице. Но, впрочем, какая разница, если она все равно слепая? Она все равно их не видит. Она его не видит. А может, оно и к лучшему… Он не хочет, не желает, чтобы она узрела, что сотворила с ним, лицезрела его на коленях, его падение.

Он должен быть сильнее. Перед ней - только с прямой спиной.

***

Этот ужасный день плохо начался и еще хуже кончился. Мало того, что этот ненормальный каким-то образом пробрался в её номер, он еще и цирк в нем устроил. Ксюша в очередной раз пожалела, что связалась с фермером. Сначала навоз понюхай, потом козу подои, потом красней за него перед всем стаффом, потом сыром потравись – и все это с вынужденной натянутой на лицо улыбкой. Чего не сделаешь ради того, чтобы заткнуть за пояс наглых сотрудников и принести пользу отелю. Потом он руки распускает в лобби: вмазал врачу. Ну, может, тому и полезно – достал уже со своими неуместными шуточками, со своей язвительностью этой! «Моя королева…» еще ладно, можно стерпеть, но «непереносимость лактозы» - это уже за гранью добра и зла. А его нелепые попытки оправдать себя в момент, когда его поймали с поличным под ее окнами… С биноклем в руках! Стоит признаться, она поверила ему - на несколько секунд: допустить мысль о том, что Юрий Сергеевич действительно мог за нее волноваться, было приятно. Допустить и прогнать! Волноваться за нее? Да его кроме себя, похоже, вообще никто не волнует! Так что - может и поделом.

Ладно, ради отеля и прибыли управляющая готова была принести некоторые жертвы, делая вид, что позитивно настроена по отношению к фермеру и его подношениям. Но она ничего такого не имела ввиду! Проникать в ее номер! Как он вошел? Он ее пугает… Что за нелепые объяснения? Разве она давала ему повод?

И вроде ведь даже объяснилась с ним, но он оказался из тугодумов – не понял ровным счетом ничего. Преследовал ее по пятам и это уже пугало. Еще более неприятный разговор с Семёном случился в коридоре: она пыталась расставить в нем все точки. Честное слово, она никогда и ни перед кем не была так честна, как в тот момент перед этим мужчиной. «Боги, отцепись уже от меня!». Его не брало ничего – и все-таки пришлось врать. Ксения опять не подумала о том, что это вранье будет иметь далеко идущие последствия. Она просто пыталась, наконец, от него отвязаться.

***

Как так получается, что он

--">