Владимир Евгеньевич Ленчевский - 80 дней в огне

Последнее-то не у всех одинаковое. Один умеет, не останавливаясь, ползти змеей под самым жутким минометным обстрелом, другой может спокойно закуривать трубку там, где ни на секунду не смолкает вражеский пулемет, но и первый, и второй не всегда смогут прыгнуть ягуаром на вражеского часового. Да что тут говорить! А местность? Что мне известно о кварталах, улицах, где ведут бои полки дивизии? О руинах, где каждая пядь земли может явиться и надежным укрытием, и западней? Значит, нечего сидеть и следить за секундной стрелкой, а надо бежать к разведчикам. Они подскажут многое. Сталинградский солдат по боевой закалке никому не уступит.

В блиндаже разведроты встретились старые сослуживцы по штабу 62-й армии. По настороженности, с которой они слушают, ясно: сумеют подсказать.

В минуты высшего напряжения люди порой говорят особым языком, образно, убедительно и в то же время сжато. Сейчас, слушая их, сам как бы видишь кирпичный домик над обрывом, извилистый лаз между руинами и, наконец, передний край противника. Ясно, их план выношен, как сюжет литературного произведения. Видно, давно думали над подобным боем и татарин Ахметдинов, и украинец Сахно, и русский Чуднов.

План поиска интересный. Слушаешь и восторгаешься. Затем другая мысль: а ведь каждый из его создателей уже определил себе место в этом бою. И, понятно, определил невзирая на большой риск, не считаясь с собственной жизнью. И третье — как быстро люди, вчера еще совсем мирные, овладели трудной и тяжелой тактикой войны.

Ползем среди разрывов мин, под непрерывный свист пуль к передовой и, взобравшись на развалины одного сарайчика, пытаемся получше ознакомиться с обстановкой. Но много увидеть не удается: по-прежнему полыхает сталинградский пожар.

В 24.00 я доложил:

— Товарищ полковник, план готов.

Хочется прибавить, какой план. И еще сказать: не мой он, а Ахметдинова, Сахно и Чуднова.

Гуртьев похвалил скупо. Оказывается, он все знал.

— Хорошо, что посоветовались с разведчиками, они говорили мне о лазе между развалинами…

Без умолку зуммерит полевой телефон. Полковник берет трубку, слушает и приказывает связисту:

— Вызовите пятнадцатого.

«Пятнадцатый — это майор Чамов», — вспоминаю случайно подслушанный несколько минут назад разговор.

— Пятнадцатый, почему молчит батарея? — спрашивает комдив и хмурится. Потом он на минуту закрывает глаза. В чем дело? Утомление? Вероятно, иное, очевидно, это попытка хотя бы мысленным взором охватить участок переднего края дивизии, который тянется от «Красного Октября» почти до Тракторного. Да, я не ошибся. Полковник бросает в трубку телефона несколько коротких приказаний. Он говорит о коробочках, спичках и карандашах, требуя подтянуть танки, стрелять из пушек и минометов. Снова зуммерит телефон. Лицо комдива темнеет.

— Наседают? А резерв? Уже израсходован? Трудно? Понимаю, понимаю, но подкрепления дать не могу, нет. Понимаешь, у самого нет. — Взгляд Гуртьева скользит по карте. Минута напряженного раздумья (через лоб протянулась морщина) — и решение принято. — Проведите отвлекающий маневр у железнодорожной ветки, и огня, побольше огня.

Я был там, около этой железнодорожной ветки, или, вернее, около ее остатков. Насыпь изрыта блиндажами, рельсы разворочены снарядами.

Снова телефон.

Полковник сердито насупился и привстал. Хотя его лицо по-прежнему спокойно, все же нетрудно догадаться: случилось очередное, обязательное в сталинградские дни чрезвычайное происшествие.

— Капитан, — резко обращается он ко мне, — в районе второго объекта прорвались фашистские автоматчики. Возьмите разведчиков и уничтожьте их.

Срываюсь с места, выкрикиваю: «Есть, уничтожить! Разрешите идти?», но Гуртьев меня задерживает, быстро и в то же время тщательно объясняет, в каком именно месте просочились гитлеровцы.

Разведчики спят. Спят потому, что каждую свободную минуту сталинградский солдат стремился подарить отдыху. Слово — они на ногах. Осматривая отряд, пересчитываю. Ну и рота — девять человек! Устремляемся на передовую.

Впрочем, понятие «передовая» более чем условное. Сталь сыплется одинаково и в окопы, и в штабную полевую кухню. Продвигаться следует очень осторожно. Враг сверху видит каждый твой шаг.

Где немцы? Как их обнаружить? Объект номер два — большое складское здание завода «Баррикады». Железобетон его стен развалился на глыбы, удивительно непроходимые и путаные. --">