Федор Борисович Мудрак - На тральных галсах

в том числе и командир корабля. Был тяжело контужен комдив Мамонтов. Меня ударило по голове шлюпбалкой, контузило, но я быстро пришел в себя. Очнулся и комдив. Он возглавил борьбу за живучесть корабля. Мне и штурману приказал спасать секретные документы и навигационные карты. На трапе мы встретили командира БЧ-5, который доложил, что корпус и все механизмы сильно повреждены — спасти «Петрозаводск» невозможно.

Доложили об этом комдиву. К флагману уже подходили тральщики. Первому из них Мамонтов приказал передать по радио о случившемся в штаб флота, а личному составу покинуть корабль. Сам Мамонтов сошел с корабля последним, а точнее, его подхватили матросы и вынесли на руках.

«Петрозаводск» с поднятым форштевнем, выпуская мощные фонтаны пара, со скрежетом и шумом медленно уходил под воду. Послышался глухой гул — взорвались котлы. Так трагически закончилась наша первая встреча с донной неконтактной миной…

На следующий день дивизион снова вышел на траление в тот же, западный, район Финского залива. Здесь мы тралили и подрывали мины до конца июля. В первых числах августа часть тральщиков 10-го дивизиона перевели в Таллин. Ушел в главную базу и я.

Вести с фронтов не радовали. Немецко-фашистские войска наступали на Прибалтику, захватили Либаву, Ригу, вступили в Эстонию и подошли к главной базе флота — Таллину.

Город беспрерывно подвергался бомбежке и артиллерийскому обстрелу. В море рыскали подводные лодки, надводные корабли и торпедные катера противника. Враг усиленно минировал фарватеры.

Огненное кольцо вокруг Таллина сжималось. Днем и ночью шли упорные, кровопролитные бои. Воины Красной Армии, балтийские моряки сражались героически. Но силы были неравные.

26 августа поступил приказ Главнокомандующего Северо-Западным направлением: учитывая неблагоприятную обстановку для наших войск, а также необходимость сосредоточить все силы для обороны Ленинграда, с разрешения Ставки эвакуировать флот и гарнизон Таллина в Кронштадт и Ленинград.

Двумя днями раньше — 24 августа — из главной базы в Кронштадт вышел конвой: теплоход «Андрей Жданов», на борту которого было много раненых воинов, танкер-11, пассажирский пароход «Эстеранда», около десятка гидрографических и других судов в охранении двух эсминцев типа «Новик» и четырех морских охотников. Конвой шел за тралами пяти тихоходных тральщиков. Наш тихоход — «ижорец» опекал «Андрея Жданова». Командовал тральщиком по-флотски подтянутый, энергичный, немногословный старший лейтенант Белов. Минером на переход назначен был я.

Вражеские самолеты беспрерывно пикировали, бомбили нас, обстреливали из пушек и пулеметов. Особенно остервенело действовали они в районе мыса Юминда, когда мы форсировали минное поле. От бомб, снарядов и пуль вода кипела, словно в огромном котле.

В ходовой мостик танкера-11 попала бомба, и почти одновременно под днищем взорвалась мина. Люди выбрасывались в море. Их подбирали тральщики и морские охотники. Бомба угодила и в «Эстеранду». Описав циркуляцию, пароход сошел с курса и у острова Прангли сел на мель. Строй конвоя нарушился. Одновременно несколько мин взорвались под эсминцем «Энгельс», и он затонул.

«Андрей Жданов» — судно с красными крестами на высоких бортах и на палубе — медленно продвигался за нашими тралами. Мы с командиром не покидали ходового мостика. Сюда нам и еду приносили.

Неожиданно наступила тишина. Вражеские самолеты улетели, перестали рваться бомбы. На минном поле мы увидели одинокий танкер-11. С большим дифферентом он погружался в воду.

Тишина длилась недолго. Вскоре снова послышалось надрывное гудение немецких бомбардировщиков. Командир «Андрея Жданова» капитан-лейтенант П. Елизарьев то и дело передавал сигналы: «Прошу увеличить ход». «Дорогой мой, — думал я, — у нас за кормой тралы, мы еле-еле выжимаем 4–5 узлов».

— Следуйте строго за тралами, иначе подорветесь на минах, — кричал в мегафон Белов.

Впереди показались смутные очертания Гогланда. Остров, словно мираж, то появлялся, то исчезал. Приближалась ночь, а нам предстояло форсировать еще одно минное поле.

Ведущая группа тральщиков почему-то ушла далеко вперед. За нами, почти «наступая» на тралы, следовал теплоход «Андрей Жданов» в охранении уже только двух морских охотников. А гидрографические суда отстали и вскоре растворились в темноте.

Продолжать переход ночью было рискованно. Решили встать на якорь --">