Михаил Константинович Лемке - 250 дней в Царской Ставке

Аннотация издательства:

 Михаил Константинович Лемке (1872–1923), историк, журналист, публицист. Широко известны его труды по истории русского революционного движения, общественной мысли, цензуры. С сентября 1915 года до июля 1916 Лемке служил в Ставке Верховного Главнокомандующего. Предлагаемая читателям книга написана в форме дневника, мемуарных записок. Первая мировая война и падение Российской империи — вот основные мотивы, которые проходят через всю книгу.Автор: Получив назначение в Ставку Верховного главнокомандующего, в этот сложный узел нервной системы армии и страны, я дал себе слово во что бы то ни стало использовать там свое положение прежде всего для аккуратного и систематического ведения детального личного дневника и пристального наблюдения за всем происходящим вокруг. Помимо моего будущего служебного положения, в котором при всей своей иерархической незначительности я предвидел, однако, непосредственные сношения с высокими чинами, этому решению способствовало также сознание лежавшего на мне долга — долга человека, по своей специальности историка, понимавшего громадную важность задуманного им живого исторического документа и знавшего, как ограничено в конце концов число подобных письменных отражений лихорадочной деятельности и суеты военного времени. Наши предыдущие войны были лучшим тому доказательством: мемуарное их описание крайне скудно. И действительно, с первого дня пребывания в Ставке я был верен своему слову и с систематической аккуратностью и точностью ежедневно записывал все, что удавалось узнать за день. Материалами для меня служили прежде всего бесчисленные документы, проходившие через или около меня, чаще же (и в очень большом числе) попадавшиеся мне под руку, без устали искавшую их.

О дневнике

О времени пребывания моего в строю (с августа 1914 по сентябрь 1915 г.), до перевода в Ставку, рассказано совсем вкратце — в той мере, которая, кажется мне, необходима как некоторое введение. Детали заурядной жизни и работы в составе обыкновенной ополченской пешей дружины, а потом — одного из сотен третьеочередных пехотных полков в данный момент не заслуживают, конечно, особенного внимания. Сейчас важно, во-первых, широкое ознакомление и специальное изучение основных явлений недавней и все еще не затихшей беспримерной войны, во-вторых — понимание всех пружин правившего тогда нами механизма, в-третьих — усвоение характеристики, с одной стороны, главных героев и персонажей, с другой — типичных черт бесчисленных статистов трагедии «Падение Российской империи», последний акт которой разыгран три года назад.

Получив назначение в Ставку Верховного главнокомандующего, в этот сложный узел нервной системы армии и страны, я дал себе слово во что бы то ни стало использовать там свое положение прежде всего для аккуратного и систематического ведения детального личного дневника и пристального наблюдения за всем происходящим вокруг. Помимо моего будущего служебного положения, в котором при всей своей иерархической незначительности я предвидел, однако, непосредственные сношения с высокими чинами, этому решению способствовало также сознание лежавшего на мне долга — долга человека, по своей специальности историка, понимавшего громадную важность задуманного им живого исторического документа и знавшего, как ограничено в конце концов число подобных письменных отражений [4] лихорадочной деятельности и суеты военного времени. Наши предыдущие войны были лучшим тому доказательством: мемуарное их описание крайне скудно.

И действительно, с первого дня пребывания в Ставке я был верен своему слову и с систематической аккуратностью и точностью ежедневно записывал все, что удавалось узнать за день.

Материалами для меня служили прежде всего бесчисленные документы, проходившие через или около меня, чаще же (и в очень большом числе) попадавшиеся мне под руку, без устали искавшую их. Все они тщательно копировались, когда на месте, в Управлении же, когда дома, когда в театре, ресторане, на дежурстве в аппаратной секретного телеграфа (больше всего) и т. п. Вторым источником были ежедневные беседы с самыми различными по своему положению людьми, хорошо знавшими то, что ставилось предметом умышленно направлявшегося разговора, причем я видел и знал — знаю и теперь, — что говорившие со мной никогда и не подозревали, с какой целью я --">