Георгий Кройтор - Серотонин покинул притон

обещаний.

Ты крикнешь — почему

Я такой мужлан,

почему делаю это свинство без овечьих блеяний?

стирай улыбку — прекрати фуксиновый контроль

моего сердца. в нём нет трещин — лишь сор и боль,

а также пустошь распушенного ситца.

иглы — лишь слова, также входят колко;

игры — это контроль — приставлен в форме глока.

на холсте — пустые сутки выгоревших красок…

на листе — новая жизнь анахорета,

учащегося жить без масок.

мне хорошо, пока боль фантомна,

но как только Химера станет явью -

— стёрка устало — нежно и томно -

сотрёт улыбку скваленом и кровью.

не надо пить со мной, если не возьмёт,

ведь мне нужна правда чистого дитя.

даже если правда горечью убьёт,

я, рассыпаясь, поблагодарю, и уметя

мой прах просахаренный, ветер

унесёт в долины пропаханные,

где нет земли, где только тканый свитер

знаний. в нём каждый стежок -

всего лишь извилина вязаного мозга.

в нём каждый снежок -

— это холод чтения книг на фоне комьев воска.

белые уши не слышат писка,

они улетают от громкой тишины:

туда, где язык любит их тискать,

туда, где кожаных перепонок лишены

те имена, наполняющие послужной список.

и пусть канет вниз мой шрам -

он ощупает кончиками пальцев

боль, что я за бесценок продам,

и поймаю северный пассат — пускай -

я сам виноват,

но я хочу остаться…

--">