Александр Романович Лурия - Этапы пройденного пути

основы права», но
его попытки модернизировать свои лекции оста­
лись безнадежными. Значительно лучше была об­
становка в области медицины, а также в области
физики, математики или химии, однако в общест­
венных науках, которым меня обучали, царила
в то время полная растерянность.
В этих условиях усилились студенческие дис­
куссии, шли бесчисленные собрания студенческих
групп и научных обществ, где живо обсуждалось*
каким будет общество будущего. Я принимал уча­
стие во многих подобных дискуссиях и под их
влиянием заинтересовался утопическим социализ­
мом, полагая, что это поможет мне понять буду­
щий ход событий.
Эти дискуссии, касающиеся современной исто­
рии, привели также к тому, что я увлекся некото­
рыми основными проблемами, касающимися роли
человека в формировании общества: как возни­
кают социальные идеи? Как они развиваются?
Как они становятся движущей силой социального
конфликта и социальных изменений?
Я начал искать книги по этим вопросам. Пом­
ню книгу Л. И. Петражицкого о психологических
корнях права и эмоций, а также «Теорию челове­
ческих побуждений» экономиста Л. Брентано, ко­
7

торую даже перевел на русский язык, и она была
издана студенческой ассоциацией общественных
наук. Под влиянием чтения этих книг мне захо­
телось выработать конкретный психологический
подход к событиям общественной жизни. Я даже
составил наивный план написания книги по этим
проблемам. Подобные проекты были типичными
для того времени, и хотя эта книга никогда не бы­
ла написана, такого рода честолюбивые замыслы
оказали, видимо, влияние на мое интеллектуаль­
ное развитие.
Я нашел мало ценного в сухой дореволюцион­
ной академической психологии, которая тогда гос­
подствовала в университетах и находилась под
сильным влиянием немецкой философии и психо­
логии. Большинство психологов все еще занима­
лись проблемами, поставленными много лет назад
Вильгельмом Вундтом, Вюрцбургской школой и
неокантианскими философами. Психологи придер­
живались мнения, что предметом психологии яв­
ляется непосредственный опыт. Чтобы изучить
непосредственный опыт, они собирали интроспек­
тивные отчеты о непосредственных ощущениях
людей в лабораторных, тщательно контролируемых
условиях. Эти отчеты затем подвергались анализу
с целью обнаружения основных элементов мышле­
ния и закономерностей их сочетания.
Поскольку не существовало общего мнения по
поводу того, что собой представляют основные
элементы мышления, возникали бесконечные спо­
ры относительно результатов экспериментов. Ме­
ня такого рода психология не привлекала еще
и по другой причине. Классический немецкий ассоциационизм основывался на представлениях
о законах ассоциаций, которые сложились еще
у греков. Мне нравился Гарольд Геффдинг, крити­
ковавший эти теории и утверждавший, что законы
ассоциаций те могут объяснить память. Аргумент,
приведенный Геффдингом, был убедителен: если
два элемента «а» и «б» ассоциируются потому, что
они встретились вместе, то посредством какого ме­
ханизма новый элемент «А» может вызвать вос­
поминание о «б»? Вундт сказал бы, что «А» ассо8

цийруется с «а», которое, в сёою очередь, вызы­
вает ВЮ‘СпомHiH'aiHие о «б». Но когда «А» встрети­
лось впервые, каким образом оно ассоциировалось
с «а»? Ассоцианисты заявляли, что «А» и «а»
связаны как однородные объекты. Однако сама
однородность объектов основана на их ассоциации.
Это логическое противоречие ассоциаиистические
теории не объясняют.
Хотя Геффдинг вскрывал слабости простого
ассоцианизма, он принимал имевшие широкое рас­
пространение методы получения и анализа психо­
логических данных. Я соглашался с этой крити­
кой, «о чувствовал, что она не лишена. .недостатков.
Меня угнетало то, что все аргументы были сухи­
ми, абстрактными, оторванными от реальной жиз­
ни. Я мечтал о психологии, которая не будет всего
лишь интеллектуальной абстракцией, рожденной
в лаборатории, а будет применима к реальным
людям и реальной жизни. Академическая психо­
логия по существу не могла связать научные ис­
следования с чем-либо вне лаборатории. Нужна
была настоящая действенная психология.
Я искал альтернативы в работах ученых, отно­
сившихся критически к психологии, основанной
лишь на --">