В. Сосновский - Расплата за всемирную отзывчивость

Владислав СОСНОВСКИЙ

РАСПЛАТА ЗА ВСЕМИРНУЮ ОТЗЫВЧИВОСТЬ

«Некоренные - вон!» - кричат с запада и с востока Союза наших республик.

И вот уже тысячи русских беженцев печально ожидают в род­ной России своей будущей участи - без крыши, без одежды, без хлеба. И пока что не правительство, а милосердие Отечества спа­сает сирых и обездоленных.

Как страшно сознавать, что и тебя может ожидать подобная участь. Но сознавать приходится. В Молдавии, Эстонии, Латвии, Литве, где уже действуют законы, по которым, если ты рус­ский - лучше забудь это, похорони, обучись литовскому и в лучшем случае помалкивай.

Почему? Да как же ты, лапоть, не поймешь! Некоренной ты! Не-ко-рен-ной!

Некоренной? Тогда позвольте...

Исследованиями ученых и, в частности, кандидатом философ­ских наук Я. Тихоновичем в последнее время утвердилась ги­потеза о том, что создателями и «хозяевами» Великого Княжества Литовского были славяне или славянизированные угро-финны.

Особая историческая роль принадлежит здесь древним белору­сам, которые изначально называли себя гудами (гудзинами), по­том кривичами и литовцами и только с XIX века - белорусами.

Филолог и историк из Минска профессор Микола Ермалович установил, что племя под названием «литва» проживало некогда не на территории сегодняшней Литвы, а в верховьях Немана, в окружении славянских племен, кривичей и прибывших из Мазовии лехитских радимичей. После многолетних исследований он пришел к выводу, что племя это не принадлежало к балтийским. Во всяком случае, и само название «Литва», и имена первых «литовских» князей ничего не означают, если их интерпретиро­вать как балтийские; и, наоборот, приобретают смысл и содержа­ние, если их переводить на угро-финские (то есть относящиеся к той же группе, что и финский, эстонский, венгерский, коми, пермяцкий, мордовский языки). Тогда становится ясно, что элемент «-ва» означает реку, воду, элемент жизни или же род, пле­мя. К ряду таких этнонимов и относятся названия Морд-ва, Моск-ва, Лит-ва.

Белорусский лингвист Иван Ласков пришел к выводу, что «язык Литвы (как племени в исконном значении этого термина) относился к той же подгруппе, что и коми-пермяцкий». В обшир­ном очерке под названием «Племя пяти родов», опубликованном в еженедельнике «Литература и мастацтва» (№ 33, 1989), И. Лас­ков интерпретирует само название «Литва» именно как «пле­мя пяти родов», которое принадлежало не к балтийской, а к угро-финской группе, представляло собой как бы «осколок» древ­нейшего в этой части Европы угро-финского населения, живу­щего здесь со II тысячелетия до н. э., которое в более позднее время стихийно славянизировалось.

Государственным языком в Великом Княжестве был древне-белорусский, а балто-литовский даже не имел письменности вплоть до XVI столетия.

Земли балтов входили в состав Великого Княжества на правах колониальных окраин, которые, можно сказать, не имели права голоса. Своей судьбы аукштантицы и жемайтицы не принимали безропотно. Великие князья вынуждены были бороться с аукштайтинскими и жемайтийскими феодалами, душить народные восстания.

Если Литва и Жемайтия были разными этносами, тогда ста­новится понятной неимоверная жестокость литовского князя Витовта, когда он вместе с немецкими агрессорами буквально залил кровью Жемайтию во время одного из походов в конце XVI сто­летия. К единопленникам этот политик вряд ли мог отнестись столь безжалостно, как это описано в тогдашних немецких, поль­ских и русских летописях.

Что же, получается, что сегодняшние литовцы не имели в средние века своего государства? Нет, имели. В составе Речи Посполитой с 1411-1422 годов существовало на правах автономии национальное государство балто-литовцев: Княжество Жемайтийское (Жмудское, Самогитское; в составе России - Ковенская гу­берния), которое обладало широким самоуправлением и уже в XVI веке, проявляя необузданный этноцентризм и ксенофобию, ревниво оберегало свои границы от остальной, славянской, ча­сти Великого Княжества Литовского, в состав которой входили также Трокское и Виленское воеводства. В частности, жемайтийцы всегда сопротивлялись, если польские короли селили на их землях инородцев, о чем свидетельствуют многочисленные архив­ные данные, собранные в многотомных сборниках «Актов,

--">