Иван Владимирович Дроздов - Тайны трезвого человека

ими
ОСНОВАН А. М. ГОРЬНИМ В 1933 ГОДУ

Литературно-художественный и общественно политический ежемесячный журнал
ОРГАН

СО Ю ЗА

ПИСАТЕЛЕН

РСФСР

Главный редактор
С. В. ВИКУЛОВ
Редакционная
коллегия:
В. И. БЕЛОВ,
Ю. В. БОНДАРЕВ,
A. Е. БРАГИН

2

(зав. отделом очерка
и публицистики),

ФЕВРАЛЬ

1 9

8

И. А. ВАСИЛЬЕВ,

6

Т. И. ИВАНОВА
(зав.

отделом

критики),

О. К. КОЖУХОВА,
B. И. КОРОБОВ,
A. Г. КУЗЬМИН.
C. М. ЛУКОНИН
(ответственный
секретарь),

И. И. ЛЯПИН,
B. И. МУССАЛИТИН
(заместитель
редактора),

главного

Е. И. НОСОВ,
В. Г. РАСПУТИН,
Г. В. СЕМЕНОВ.
Г. В. СЕРЕБРЯКОВ,
Г. Н. т р о е п о л ь с к и й ,
Л. А. ФРОЛОВ,
А. И. ХВАТОВ,
Н. E. ШУНДИК.

ИЗДАТЕЛЬСТВО

© «Наш современник» № 2

«ЛИТЕРАТУРНАЯ

ГАЗЕТА»,

МОСКВА

«Н аш современник »

Иван

—

клубам трезвости

ДРОЗДОВ

ТАЙНЫ ТРЕЗВОГО ЧЕЛОВЕКА
ФЕНОМ ЕН Ш И ЧКО

ЛЕ Н И Н ГР А Д С К О М психофизиологе Геннадии Андреевиче Шичко
ходят легенды. Человек с виду вроде бы незаметный, он будто бы
обладает удивительной способностью переубеждать людей. Одна-две
беседы, и пьяница становится трезвенником.

О

Как-то в разговоре с академиком Федором Григорьевичем Уг­
ловым я спросил о Шичко: правду ли говорят и пишут о его не­
обыкновенном даре?..
—
Встречаться с ним не приходилось, — сказал Углов
слышал о нем не однажды. Геннадий Андреевич много лет — пожалуй, лет
тридцать — трудится в НИИ экспериментальной медицины, ведет там группу
ученых. Помнится, лет десять назад читал его монографию о рефлексах — Шич­
ко исследовал вторую сигнальную систему и ее физиологические механизмы.
Работа любопытная: много новых и смелых мыслей, интересные наблюдения.
Ж аль, что монография мало известна в медицинском мире.
— Ну, а пьяниц... действительно излечивает?
Федор Григорьевич скептически улыбнулся, пожал плечами — видно, и
сам не очень-то верил в это.
Через несколько лет я, оказавшись в Ленинграде, вновь побывал у Углова.
За ужином снова зашел разговор о Шичко. Федор Григорьевич показал пачку
материалов: одни были отпечатаны на машинке, другие представляли собой пуб­
ликации в газетах и журналах. И все о Шичко, о клубе трезвости, созданном им.
— По-моему, он первый у нас, — говорил Углов. — Иститутское началь­
ство, как мне рассказывали, не одобряло его затеи, а кое-кто и смеялся над
ним. Но он упрямый!.. — Федор Григорьевич на секунду задумался и вдруг
предложил: — Хотите побывать у него?..
Вечером следующего дня отправились в гости к Геннадию Андреевичу.
Живут Шичко в небольшой квартире вдвоем. Хозяйка — Люция Павлов­
на — веселая, добродушная женщина. Оба они — люди нашего, фронтового
поколения.
К тому времени мне уже доводилось слышать: «Ш ичко — самый лучший
гипнотизер. Глянет — и ты уснешь, или подымешь руки и не сможешь их
опустить».
Потому теперь я пристально рассматриваю сильную спортивную фигуру
ученого, правда, несколько ограниченную в движениях (он был тяжело ранен
под Сталинградом, у него повреждены ноги) — и пытаюсь понять, что же в
нем такого необыкновенного? Разве что речь — проникновенная, веская, отто­
ченная. Сразу после войны Геннадий Андреевич закончил Медицинскую ака­

ИВАН

ДРОЗДОВ.

ТАИНЫ

ТРЕЗВОГО

Ч Е Л ОВЕ КА

— Вы что же, владеете искусством гипноза? — спросил я.
— В некотором роде это моя профессия. Но только к гипнозу я подхожу
не с общепринятыми мерками. Бытует мнение: гипноз — сноподобное состоя­
ние, а я утверждаю принцип гипнотического бодрствования. — Он улыбнулся.
— Впрочем, если хотите, можно «проиллюстрировать».
Мы согласились, и он приступил к сеансу. Нас было четверо. Удобно рас­
положив «пациентов» рядком на небольшом диванчике, Шичко попросил нас
и наших жен настроиться на волну его желаний. Заметил:
— В отношениях между людьми очень важно взаимопонимание. Уважать
человека — значит верить в него. Быть чутким ко всему, что он говорит. Нам
иногда кажется, человек говорит пустое, на самом же деле... великое таинство
заключено в словах...
Говорил он все тише, монотоннее. И все медленнее ходил возле нас. Жес­
ты и движения сделались плавными, он как бы замирал, настраивал и нас ка
отдых...
Да, мы на себе испытали силу его внушения.
Много ли он говорил, мало ли — ощущения бытия оставили --">