Газета «Подспорье» - Подспорье 2011 09 (122)

оснований противников, но я не
одобряю их». По этому, кажется, образцу, говорит
Асмуссен, поступает и Гарнак, когда он, в начале введения в свое сочинение говоря о фанатиках (разумея
абстинентов), которые в борьбе своей за трезвость
берутся часто за оружие в высшей степени сомнительного свойства, далее говорит; «где царит фанатизм и
эгоизм, там всегда стараются, что очень понятно, хотя
и в высшей степени печально, ставить дело в связь с
религиозными интересами, с субъективной окраской...
Это – печальное недоразумение и глубокая ошибка, в
которую впадают люди этого покроя, когда они думают
найти опору в авторитете Библии, забывая при этом то
обстоятельство, что ведь и диавол может ссылаться
на священное писание» (см. евангельскую историю об
искушении диаволом Христа). Таково суждение профессора Гарнака.
На странице 15-ой своего сочинения этот муж, забравшийся, так сказать, на Моисеево седалище, приводит слова премудрого Соломона (Притч. 31, 4.):
«Не царям, Лемуил, не царям пить вино и не князьям
– сикеру, чтобы напившись они не забыли закона и не
превратили суда всех угнетаемых».
И к этому он тотчас же присоединяет «таким образом действие, производимое вином, на которое
здесь указывается, прежде всего обнаруживается в
ослаблении рассудка и потере беспристрастия и беспартийности».
На это мы вправе сказать, что и для профессоров
также имеет значение то, что необходимо для царей и
судей, особенно когда они хотят произносить суд над
трезвостию и воздержанием. Ибо, если где вино способно оказывать влияние на рассудочную деятельность
всякого вообще человека, так в особенности там, где
он сам является судьею и критиком в вопросе о вине.
Но если, называя нас фанатиками, он против нас выдвигает диавола и нашу деятельность приравнивает к
его деятельности, то в этом уже заключается добрая
воля «фанатизма» в борьбе против абстиненции и ее
сторонников. Если абстиненты добровольно отказываются от сомнительного и воображаемого наслаждения и
о своем деле – именно отречении от спиртных напитков
– дозволяют себе такое суждение, которое обследовано
и теоретически и практически, чего профессор Гарнак о
себе, вероятно, сказать не может, то можно ли поэтому
их суждение называть «субъективно» окрашенным,
тенденциозным и пристрастным?
Но как же, в каком отношении мы – противники алкоголя стоим к «библейскому вопросу о вине»? Этот
вопрос в сущности в нашем движении играет совершенно второстепенную роль; мы должны это всегда
строго и резко подчеркивать. Мы избегаем, насколько
возможно, входить в обстоятельное его обсуждение,
так как он – у нас, по крайней мере – окончательно еще
не решен и потому способен прежде всего возбуждать
бесполезные споры и брань. Но так как со стороны чаще
всего духовных, а иногда, как в настоящем случае, и
мирян, очень часто с большим или меньшим искусством
пускается в ход против нас и Библия и так как многие
из этих противников думают сразить нас одним только
указанием на брак в Кане Галилейской, то по сей при-

с.2

чине мы вынуждены бываем чаще, чем это было бы нам
желательно, возвращаться к этому вопросу и занимать
в отношении его определенную позицию.
Взгляд профессора Гарнака, несмотря на его громкое и докторальное предисловие, следует назвать
неправильным, не выдерживающим критики и совсем
необоснованным. Произнося свое суждение об этом
предмете, он совершенно не занялся изучением посвященной этому предмету литературы, произведения
которой нельзя назвать наивными, натянутыми и ненаучными, так как значительная часть их принадлежит
перу выдающихся богословских и философских светил.
К тому же, ему недостает, как сам он сознается, знания
еврейского языка.
Конечно, чрезвычайно легко и удобно делать нападение на борцов трезвости, якобы поддающихся
великому самообману, когда совсем не знают и не
могут хорошо себе объяснить того, что собственно они
утверждают, когда, вместо того, чтобы опровергнуть и
доказать, набрасывают только на их мнения ложный
свет и потом подвергают их осмеянию, как невежд и
наивных людей, и нравственно уничижают их. Но при
этом нельзя от души не пожалеть, что такая софистика,
которая не может претендовать на строгую научность,
могла однако же найти место в сборнике, изданном по
случаю двухсотлетнего юбилея Галльского --">