Николай Александрович Львов - Избранные произведения

Н. ЛЬВОВ

ЛИРИЧЕСКИЕ И САТИРИЧЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

Мартышка, обойденная при произвождении^[1]

Случилося у Льва в чины произвожденье

За службу должно награждать;

Но я хочу сказать,

Что злоупотребленье

И в скотской службе есть.

«Ну как без огорченья

Возможно службу несть,

Когда достоинство всегда без награжденья? —

Мартышка говорит,

На Льва рассержена,

Обижена была она

И обойденною считалась. —

Перед лицом служа, Мартышкой я осталась!

Медведь стал господин,

И Волка наградили;

Лисицу через чин

Судьею посадили

В курятнике рядить, —

Случится же судью так кстати посадить!

А где они служили?

Край света, на войне; и то

Не ведает еще никто,

Что били ли они или самих их били.

А я

Хотя не воин,

Хотя и не судья,

Известна служба Льву моя;

Известно, кто чего достоин».

«Да где ж служила ты?» —

Барсук ее спросил.

«Перед самим царем два года с половиной

Шутила всякий день, а он меня сравнил

Теперь с другой скотиной,

Котора ничего не делала нигде!»

«Шутила ты везде,

И чином наградить тебя бы было должно;

Твой также труд не мал! —

Барсук ей отвечал. —

Но произвесть тебя по службе невозможно:

Ты знаешь ведь, мой свет,

Что обер-шу́тов в службе нет».

1779

Львиный указ

«Такое-то число и год,

По силе данного веленья,

Рогатый крупный, мелкий скот

Имеет изгнан быть из Львиного владенья

И должен выходить не в сутки, в один час», —

Такой объявлен был Львом пагубный указ,

И все повиновались:

Отправился козел, бараны в путь сбирались,

Олень, и вол, и все рогатые скоты.

«А ты, косой, куды?»

«Ах, кумушка, беды! —

Трусливый зайчик так лисице отзывался,

А сам совался

И метался, —

Я видел тень ушей моих;

Боюсь, сочтут рогами их.

Министры Львины. Ах! зачем я здесь остался?

Опаснейшими их рогами обнесут».

«Ума в тебе не стало: это уши» —

Лисица говорит. — «Рогами назовут —

Пойдут и уши тпруши^[2]».

1779

Песнь норвежского витязя Гаральда Храброго,^[3]

жившего в XI столетии, в которой жалуется на несклонность к себе княжны Елизаветы, дочери новгородского великого князя Ярослава I

Корабли мои объехали Сицилию,

И тогда-то были славны, были громки мы.

Нагруженный мой черный корабль дружиною

Быстро плавал по синю морю, как я хотел.

Так любя войну, я плавать помышлял всегда;

А меня ни во что ставит девка русская^[4].

Я во младости с дронтгеймцами^[5] в сраженье был,

Превосходнее числом их было воинство.

О! куда как был ужасен наш кровавый бой!

Тут рукой моею сильной, молодецкою

Положен на ратном поле молодой их царь;

А меня ни во что ставит девка русская.

Нас шестнадцать только было в корабле одном.

Поднялась тогда на море буря сильная,

Нагруженный наш корабль водой наполнился,

Но мы дружно и поспешно воду вылили,

И я с той поры удачи стал надеяться;

А меня ни во что ставит девка русская.

Не досуж ли, не горазд ли я на восемь рук?

Я умею храбро драться и копьем бросать,

Я веслом владеть умею и добрым конем,

По водам глубоким плавать я навык давно;

По снегам на лыжах бегать аль не мастер я?

А меня ни во что ставит девка русская.

Неужель та девка красная подумает,

Что тогда я сбруей ратной не умел владеть,

Как стоял в земле полуденной под городом,

И в тот день, как с супостатом битву выдержал,

Не поставил богатырской славе памятник?

А меня ни во что ставит девка русская.

Я рожден в земле высокой, во Норвегии,

Там, где из лука стрелять досужи жители;

Но чего мужик боится, я за то взялся:

Корабли водить меж камней по синю морю,

От жилой страны далеко по чужим водам;

А меня ни во что ставит девка русская.

--">