Хорхе Гильен - Стихи

Хорхе Гильен. Стихи

Вдоль знаменитых старых берегов

Речка, что качала

былое в тени,

ты куда умчала

минувшие дни?

Все, что прежде жило,

под всплески весла

на берег сложила,

с собой унесла?

Снова вечер. Снова

на травах роса.

Голоса былого —

твои голоса.

Время неустанно,

как вечность сама,

под листвой платана

года, как тома.

Все ушло за реки,

за мост у пруда.

Навсегда, навеки

осталось — всегда.

Соловей

Поклон дону Луису^[1]

Соловей — ночной павлин,

распустивший веер звука,

словно весточку долин,

шлет туда, где спит излука,

вдаль, где истово горит

вечный свет, взойдя в зенит,

где, должно быть, никогда

птица — огненная сфера,

божество, сиянье, вера —

соловью не скажет: «Да!»

О, прекрасная моя,

ты нужна мне! (Белизною

в сердцевине бытия,

в памяти, во мне, со мною,

а свиданье — стороной,

мимо). Встреча — ужас мой!

Переполнен — полонен.

Красота — почти помеха.

Что в ней? Что? (Но точно веха —

разбудивший память сон.)

В кругу насущного

Сверчит кузнечик. Хочет

остаться. Где бы?

У неба просят ночи

побольше неба,

потоком небывалым,

гигантской тенью

накатывая валом

навстречу пенью.

Лягушкам у болотца

во тьме неймется.

Кузнечикам поется,

да как поется!

Слились в одном сосуде,

в звенящей сини,

что было и что будет

с единым — ныне.

Творя помимо воли

насущный опыт,

ночь выточила поле

под вечный стрекот.

Тождество

Радость снегопада

вдоль путей-дорог.

Радо сердце, радо!

Приходи, награда,

к тем, кто одинок!

Человек обижен,

а земля черства.

В снегопаде ближе

небо Рождества.

Свет на небеси,

сохрани,

спаси!

Розовы и ярки,

румянцем дыша,

как смеются ямки —

щечки малыша.

Как они пригожи,

нежны и крепки.

Как у розы божьей

свежи лепестки!

Смех звенит в зените —

глядите, жива! —

вот она, возьмите —

роза Рождества!

Свет на небеси,

сохрани,

спаси!

Радость воплотилась,

и нет ей конца —

заливает милость

людские сердца.

Радость снегопада

вдоль путей-дорог.

Радо сердце, радо!

Приходи, награда,

к тем, кто одинок!

Совершенство круга

Врезаются в тайну

высокие кряжи,

слепящие стены

и пики барьера,

послушная взгляду,

плывет в пейзаже

невидимой тайны

воздушная сфера.

Всесилием света

она осиянна —

ни тени навета,

ни тени обмана.

Вот круг — и никто

совершеннее не был.

Круг циркуля цирка.

Круг таинства неба.

Кто знает про них?

Кто их разгадает?

— Кто это? Бог? Стих?

— Кто знает… Кто знает…

Примечания

1

Имеется в виду испанский поэт эпохи барокко Луис де Гонгора-и-Арготе (1561–1627). (Здесь и далее — прим. перев.)

(обратно)
--">