Семен Исаакович Кирсанов - Том 4. Поэтические поиски и произведения последних лет

улыбка

  на губках той,

и награда ему

  за то,

чтобы, ярче розы

  перевитой,

разгорался

его задор:

– Тор

   pea

     дор,

       веди

        смелее

          в бой!

Торреадор!

Торреадор!

Пускай грохочет в груди задор,

песок и кровь – твоя дорога,

взмахни плащом, торреадор,

плащом, распахнутым широко!..

Рокот кастаньетный – цок-там и так-там,

донны в ладоши подхлопывают тактам.

Встал торреадор, поклонился с тактом, –

бык!

  бык!!

    бык!!!

Свинцовая муть повеяла.

– Пунцовое!

   – Ммм-у!

       – Охейло!

А ну-ка ему, скорей – раз!

Бык бросился.

– Ммм-у!

    – Торрейрос.

Арена в дыму. Парад – ах!

Бросается!

– Ммм-у!

   – Торрада!

Беснуется галерея,

Торреро на…

– Ммм-у!

    – Оррейя!

Развеялась, растаяла

галерея и вся Севилья,

и в самое бычье хайло

впивается бандерилья.

И – раз,

  и шпагой

    в затылок

         влез.

И красного черный ток, –

и птичьей стаей

  с окружных мест

за белым платком

  полетел платок.

Это:

– Ура!

  – Браво!!

     – Герой!!!

     – Слава ему!

        – Роза ему!

А бык

  даже крикнуть не может:

    ой!

Он

  давится хриплым:

      – Ммм-уу…

Я шею

  хотел отдать

     ярму,

ворочать

  мышц

     шатуны,

чтоб жить

  на прелом

      его корму…

Мммм…

  нет

   у меня

      во рту

         слюны,

чтоб

  плюнуть

     в глаза

         ему!..

Красноармейская разговорная

Шли мы полем,

шли мы лугом,

шли мы полком,

шли мы взводом.

Белых колем,

гоним кругом,

в общем, толком

страх наводим.

Разузнать велел комбриг нам,

где беляк засел в полях: –

На разведку, Сенька, двигай,

винт за плечи, и на шлях!

Вот, брат,

иду, брат,

в куст, брат,

в овраг, брат,

лег, брат,

в кусты, брат,

идет, брат,

враг, гад!..

С ружьем, гад,

с ножом, гад,

и тут, брат,

встаешь:

– Стой, гад,

ни с места,

даешь!..

А он, гад,

слышь, брат,

четырехглазый.

Брит, брат,

крыт, брат,

круглой папахой.

Водкой воняет –

шаг до заразы.

А грудь, брат,

крыта желтой рубахой.

Был, грю, бритый,

будешь битый!

Резал наших,

кажись, довольно!

А он, грит, биттэ,

гэрр, грит, биттэ…

– Бить так бить, –

кулакам не больно!

Бил я, бил, а потом – бабахнул,

падал он – мертвым на брюхо бахнул.

Я, брат, вижу – чудна папаха,

глядь, а в папахе, кажись, бумага.

Стал я с папахой ходить к комбригу,

стал я под честь отдавать бумагу.

Бумагу читал комбриг, что книгу,

потом, брат, орден дал за отвагу!

Как стали мы с планом бить Петлюру,

в петлю Петлюру загнали точно.

Махно смахнули, задрали Шкуру,

и вот затюкан Тютюник прочно.

Давай тютюн завернуть цигарку!

Теперь, брат, видишь, – крепки Советы.

А если тронут – так будет жарко,

пойдут гудеть реввоенсоветы!..

Нынче учим,

отдых нынче.

Что ж до бучи –

штык привинчен.

Марш сыграют, –

сварим кашу.

Враг узнает

хватку нашу!

С письмецом!

1

Мы –

в окопах.

Темь – аж ну!

Аж в комок затяп.

Не дрефозь,

браток, –

нажму,

закреплю Октябрь!

Собралися мы

в кружок,

тот –

об этом,

тот –

об том…

– Эх,

еще

один

прыжок, –

всех бандитов

перебьем!

Посередке

я сидю:

– Докатились до беды.

Из деревни

ни тю-тю,

ни туды

и ни сюды!

– Эх, Тимошка,

ну, да ну…

– Перебьемся, ничего, –

взводный к нам. –

Ну-ну,

    загнул!

Погляди,

   а ну-ка

        в-во:

– Тимофею Елеву,

– Ермолаю Пудову,

– Родиону Семенцову –

письмецо.

– Скелева?

– Скудова?

– А с деревни,

от жены…

Письмецо –

налицо!

Стой, моя штыковина,

  ружьецо!

Вот так, брат, штуковина,

  письмецо!..

2

Письмецо – мне:

       эн и е –

           не…

Прочитай – на:

       эн и а --">