Владимир Борисович Микушевич - Будущий год

галстука не может представить себе Евгения Антоновича. Однако в его внешности было что-то необычное. «Он без очков», — наконец, догадалась Зоя. Дымчатая голубизна неуловимых глаз обволакивала ее издали. «Простите, Евгений Антонович, я, кажется, задремала», — смущенно выговорила Зоя. «Ничего, отдыхайте, я подожду», — кивнул он.

— Кажется, я действительно заставила себя ждать, — попыталась отшутиться Зоя.

— Ждать не страшно, лишь бы дождаться, — ответил Евгений Антонович.

— Я, конечно, очень виновата перед вами; мне следовало приехать раньше…

— Тем более, я рад вас видеть.

Евгений Антонович никогда не говорил своим ученикам «ты». Его непоколебимая любезность восхищала и осаживала самых отчаянных сорванцов, но теперь в этом неизменном «вы» Зое почудилось безразличие.

— Вы не забыли меня, Евгений Антонович?

— Что вы, как можно забыть вас, мою Музу, мою вечную спорщицу. Муза на то и муза, чтобы опровергать наши выводы. Позвольте мне теперь опровергнуть вас…

— Но ведь я непростительно долго отсутствовала…

— Честно говоря, я не заметил вашего отсутствия.

— Вас навещает кто-нибудь?

— Разумеется, навещают; вы только что видели, меня навещает она…

Евгений Антонович показал на окно вслед ушедшей белке. Зоя принялась поспешно раскладывать на столе гранаты.

— Это для вас, Евгений Антонович…

— Благодарю. Они понравятся ей, будьте уверены.

— Что я могу сказать в свое оправдание, Евгений Антонович? Боюсь, вы не представляете себе, как некогда современному человеку. У меня диссертация, муж, сын… Вечно что-нибудь откладываешь на будущее.

— А как вы теперь понимаете будущее?

— Представьте себе, мой сын задает мне этот вопрос каждый день, вернее, каждый вечер. Перед сном он всегда спрашивает меня: «Мама, когда бывает будущий год?» Не знаю, что ему ответить. Может быть, вы подскажете мне…

— До сих пор я не позволял себе подсказывать моей лучшей ученице.

— А я все-таки ваша лучшая ученица?

— Кто же, если не вы…

Солнечный луч неуклонно приближался к портрету на стене. С тех пор как Зоя впервые вошла в комнату своего учителя, портрет постоянно висел над диваном, но Евгений Антонович никогда не говорил, чей это портрет.

— Есть вопросы, на которые даже лучшая ученица не может ответить. Тогда она обращается к учителю, — сказала Зоя.

— А учитель вправе напомнить ученице, что они прошли. Вспомните наши с вами исследования, уважаемый ассистент.

— Вспоминаю.

— Я пытался математически выразить отношение настоящего, прошлого и будущего. В будущем я склонен был видеть реализацию прошлого. С такой точки зрения будущее формируется по мере того, как прошлое накапливается и углубляется. Вы возражали мне…

— Так вот мне всю жизнь возражает муж. Он доказывает, что нам с сыном нельзя терять, нельзя упускать времени, как он выражается. Лекция сменяется кинофильмом, кинофильм — экскурсией. А я в этом калейдоскопе информации и развлечений не запоминаю ничего. Жизнь ускользает от меня. И от моего сына, боюсь, тоже…

— Вы боитесь?

— Боюсь, что не помню ничего, кроме отдельных мгновений. Помню, как стояла под сосной, как смотрела в небо, как слушала вас. А моему сыну некогда поднять глаза. Если он поднимает их, то принимает небо за купол планетария.

— Разрешите продолжить. Вы возражали мне, указывая на то, что я растворяю будущее в прошлом. И я учел ваши возражения.

— Евгений Антонович!

— Как же иначе, моя дорогая муза. Тогда я разработал формулу, от которой не отказываюсь и теперь: прошлое относится к настоящему, как настоящее к будущему. Таким образом, настоящее — это прошлое по отношению к будущему и будущее по отношению к прошлому.

— На это я возразила вам, что, приравнивая будущее к настоящему и прошлому, вы недооцениваете будущее.

— Совершенно верно. Тогда я уподобил прошлое и будущее двум параллельным линиям, которые пересекаются в бесконечности, то есть в настоящем.

— И я поняла вас в том смысле, что вы оказываете предпочтение настоящему перед прошлым и будущим.

— Да, в настоящем я увидел претворение прошлого и предварение будущего.

— А ваша любимая ученица так и не знает, когда бывает будущий год.

— Вы ошибаетесь. Вы знаете, это так же хорошо, как мы все, Сократ знал, что он ничего не знает. Мы не знаем, что мы знаем.

— Что же мы знаем, Евгений Антонович?

— Что мы живем в будущем, дорогая --">