Мария Семеновна Галина , Шеймас Хини , Ольга Ильинична Новикова , Алла Глебовна Горбунова , Александр Константинович Жолковский , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Дмитрий Владимирович Бавильский , Ирина Захаровна Сурат , Григорий Леонидович Аросев , Михаил Яковлевич Горелик , Ксения Сергеевна Букша , Олег Андершанович Лекманов , Александр Владимирович Чанцев , Дмитрий Петрович Бак , Павел Михайлович Крючков , Александр Николаевич Климов-Южин , Владимир Иванович Козлов , Кирилл Михайлович Корчагин , Татьяна Соловьева , Денис Дмитриевич Безносов , Хельга Юльевна Ольшванг , Вера Кимовна Зубарева - Новый мир, 2013 № 08

обычное дело. Но там хотя бы воздух сухой. А здесь вон муть какая, марево. У меня бабушка третий день задыхается, она не может такой мороз переносить. Так пусть не выходит. Нет, она и дома тоже. o:p/

Ух ты, в четвертом свет горит. Мальчики, сходим посмотреть четвертый, что там сделали? Я еще не видела. А сколько времени? Вон сколько. Пошли. o:p/

Широкий новый зал четвертого цеха. За огромными подмороженными окнами резкие тени голых ветвей. Шаги звучат гулко. Летает эхо. Вот это да, что за станки вообще? Трофейные, вроде. Мальчики, осторожней. Кто-то идет. o:p/

Дядя, спокойно, мы из пятнадцатого. Девушке показать. А у вас тут шик-блеск, правда? (Валенки, шинель, усы.) С Новым годом! Олина улыбка, за такую улыбку можно все отдать, Оля — контролер ОТК. А-а, с Новым, ребятки. Да-а, посмотреть-то здесь стоит, да-а. А я думаю, кто такие. Вы уж в следующий раз. А то я в следующий-то раз... А вы, оказывается, из пятнадцатого; самый работящий цех, всегда допоздна. Самый сверхурочный. (Легкий запах спирта.) Да вы присядьте. Побалакайте со мной. Трамвай-то не убежит от вас. А я много чего рассказать... Я же здесь был, еще когда здесь ничего не было, а я уже был... Я знаете что? Я этот завод же тушил.  А вы не знаете. В войну, да-а. Да вы присядьте. Комсомол. Послушайте, что тут творилось, я вам расскажу, а то вы не знаете. o:p/

«Свободу» мы тушили уже весной, это был... да-а, по-моему, это был май сорок второго года. Фабрика тут тогда текстильная была. Да-а... загорелась от фугаса. А в пять вечера артобстрел. Стали навешивать, да-а...  И мы под огнем тушим, сумасшедшее дело. Двадцать пожарных расчетов тушили, приехали, вся Нарвская застава, считай... Приезжаем, все горит, от первого этажа до последнего. Навстречу ребятишек ведут бегом, садик там был, можете себе представить... сирот собрали со всей заставы.  Я Димке: соседние корпуса прикрой. А я знал, что там склад хлопковый, ужас что такое. И еще силовая станция, тоже если бы сгорела... Димка со своими туда, а мы — к главному... а он все сильнее, прямо на глазах. В цехах полно хлопка было, так горящий хлопок прямо выбрасывало из окон, внутри месиво, перекрытия-то на фабрике маслом пропитанные, огонь их жрал, как бумагу все равно. Мы пацанов из комсостава бросили тушить второй этаж, ремонтный цех, думали, там безопасней, а сами давай на четвертый... а тут снарядом хлоп в торец здания, и полегли все пацаны, вот так... Но мы тогда даже не знали... Ничего не разобрать! Балки падают, насос снарядом повредило — вода не идет, рукава рваные. Потом гляжу, кровля рушится. Все, говорю, уходим... Добежали до второго — лестниц нет. Егор Гельфин у нас такой был, он позже погиб уже на фронте... он вслепую вниз прыгал, можете себе представить? Так нам помог выбраться. Вот это — подвиг! А я шел последним! Меня зацепило, я ничего не соображаю, как глухой все равно, рванул вперед, а за мной уже перекрытия трещат, я только выскочил — и все рухнуло! Но два этажа мы спасли, а Димка склад хлопковый, если бы он рванул, мы бы оказались в кольце, всех бы накрыло. Когда столько топлива, уже просто воздух сгорает и все как в воронку всасывает, все бы тогда, амба! А так... и склад хлопка, и все пристройки, сами видите, что оно все старое... спасли фабрику... восемь бойцов погибло. Да-а... o:p/

Дядя, вы герой! Я-то? Кхе... Да уж, герой там, уж кхе... Вернее, я герой прошлого. А вы герои будущего. Чтоб больше, значит, никто не сунулся, так я говорю? Товарищи, я все понимаю, но последний трамвай через пять минут уйдет. До свидания! До свидания! С Новым годом! o:p/

Тяжело бежать по морозу. Лицо горит, мельчайшие снежинки жгут щеки, забиваются искристым ворохом под полы пальто. Они вылетают с Волынкиной на Калинина, уже слыша глухой скок впотьмах. Из-за поворота выезжает фонарь. Изо всех сил они мчатся к остановке, Q тащит Олю под руку, они заскакивают в трамвай, двери закрываются, и тут только становится ясно, что D давным-давно отстал. Вон шагает его тощая расхристанная фигурка, бачки в инее, ушанка сбилась набок. Трамвай набирает ход. o:p/

Ты куда смотрел, Q?! А я виноват, что он так плохо бегает? Я думал, вообще-то, что он с нами... Надо было его тоже под руку взять! Слушай, Оленька, а если разобраться, зачем нам вообще нужен этот рыжий чудик, нам что, без него плохо? Кто не успел, тот опоздал. Трамвай останавливается; перегон короткий, двенадцать домов, один перекресток, — Оля выпрыгивает на пустую снежную мостовую, в трескучие искры, снег под фонарем ярко-оранжевый, как лед на катке, и вдали, над верхушками --">