Акмурат Широв - Караван

АКМУРАТ ШИРОВ Караван

По утреннему городу, шумному, людному, двигался караван. Сигналили машины, звенели колокольцы. Верблюды, навьюченные и связанные друг с другом, степенно следовали по проспекту.

На верблюде Инэр во главе каравана гордо восседал Хал-ага. Старик был неподвижен, как бронзовый идол. Лишь изредка, снимая мохнатую шапку, вытирал пот с наголо обритой головы яйцевидной формы.

За ним, через два верблюда, ехал его помощник, внук Клыч, поджарый юноша с узкой талией, решительным лицом, которому впору сидеть на резвом скакуне, а не на допотопном жвачном животном.

Аспирант Алик в кожаном пиджаке, фирменных штанах сидел будто не на горбу верблюда, а на высоком крутящемся табурете у стойки бара.

Следом за ним ехал литератор Дмитрий Логинов, серьезный бородач.

Замыкал караван странный молодой человек лет двадцати семи, одетый в белые штаны и длинную белую рубаху навыпуск. Темные длинные волосы обрамляли смуглый лоб. Определить его национальность, род занятий было бы трудно.

Люди с любопытством глазели на это необычное зрелище. Водители, высунув головы из кабин, шутили:

— Кому хорошо, так это верблюдам!

— Запчастей не требуется!

— Бензобак на горбу! Верблюд Амана гордо отвернулся.

— Здорово, а! — воскликнул Алик, обернувшись к Аману. — Вот это качка! Прекрасно себя чувствую. Слушай, может это и полезно, а? Вот тема для исследования, да?

— Езда на ишаке тоже полезна, встряхиваются потроха, массируются. Напиши и об этом! — съязвил Аман.

— А что, принимаю! Хорошая идея!

Был апрель, цветущая пора в пустыне. Холмы покрыты зеленью и усеяны красными маками. Солнце вошло в темные тучи, тучи надвинулись на караван. Кончился оазис. Началось великое безмолвие пустыни.

Стал накрапывать дождь. При спуске с очередного бархана показался ярко раскрашенный автобус «Интуриста». Двое мужчин в белых халатах и колпаках жарили шашлыки. Были расставлены складные столы и стулья. Стоял «уазик» с фургоном.

Скоро караванщикам встретилось несколько верблюдов с иностранцами. Верблюды были покрыты коврами. Туристы сверх меры галдели, смеялись, махали хлыстами. Небольшая их толпа стояла недалеко, громко говорила, щелкала фотоаппаратами, бегала вокруг седоков. Звучала рок-музыка.

Неожиданно раздался пронзительный женский крик.

Верблюд, на котором сидела интуристка, чего-то испугался. Пуская густую слюну, раскрыв пасть, с ревом крутился на месте, то поднимаясь, то приседая. Иностранка, увешанная сумками, биноклем, солнцезащитными очками, качалась, как щепка, попавшая в шторм, цеплялась за шерсть животного и колотила его кулаком.

Вдруг верблюд пустился в бег, настолько стремительный, что вой женщины тут же стал неслышным. «Уазик» помчался вдогонку и застрял где-то между барханами.

— Вас ис дас?

— Хиз эфрейд эф самсинг!

Все увидели всадника, скачущего наперерез взбесившемуся верблюду.

Догнав иностранку, бледную от испуга, Клыч поскакал рядом. Приблизившись, схватил за уздечку дромадера и попытался его остановить, но тщетно. Единственный выход — снять женщину на всем скаку, так он и сделал. Она сперва схватила парня за шею, но потом вдруг стала требовать, чтобы ее отпустили. Клыч посадил верблюда.

Подоспел «уазик». Иностранка вынула из портмоне несколько бумажек и протянула спасителю. Клыч смотрел, ничего не соображая. Тогда туристка добавила еще несколько бумажек.

— Бери, на чай дает! — сказал человек из «уазика». — Потом сдашь государству, можно мне.

Клыч вежливо отказался от вознаграждения, вернулся в караван, стал навьючивать своего верблюда.

— Молодец! — похвалил Логинов, неумело помогая ему.

— Мужик! — протянул Алик.

— Мальчишество! — заявил Аман. — Парень хотел отличиться, добиться наших похвал. Заурядный поступок, а сколько фальши вокруг! Это все перечеркивает!

Неожиданное заявление Амана удивило Логинова и Алика, они переглянулись. Клыч еще не пришел в себя и ничего не понял, сдержанно улыбался, довольный собой.

И город, и горы, и раскрашенный автобус с туристами остались позади. Накрапывал мягкий весенний дождь. Горизонт был завешан легкой дымкой дождя. Холмы и долы зеленели в нежном бархате трав. Тут и там встречались стройные акации пустыни. Над песчаной рябью барханов развевались желтые снопы селинов. Проехали мимо темного саксаулового леса, забинтованного выгоревшими --">