Инна Сергеевна Вольская - В лабиринте противоречий

Вольская Инна Сергеевна В лабиринте противоречий

1. ДАША

Среди зелени окраинного микрорайона понатыканы однообразные коробки блочных домов.

Вот один из них — белая, хотя уже немного и потемневшая прямоугольная башня. Вокруг тихие лиственные заросли, гуща разросшихся ветвей, подсвеченных

солнцем, зеленых, золотых.

Рядами по фасаду решетчатые балконы, разгороженные на продолговатые клетушки, иногда озелененные, часто заполненные всевозможным скарбом — бельем на веревках, ящиками, досками, детскими санками. Попадались и свободные балконы. На одном из них, держась руками за ограду, стояла, задумавшись, девушка лет двадцати, миловидная, рослая с модной короткой стрижкой.

Окончив летом 1982 года институт, Даша Богданова получила направление в школу-новостройку — преподавать историю Она проскучала неделю на родительской даче в загородном поселке и, вернувшись в Москву, стала жить одна в квартире, доставшейся ей несколько лет назад после смерти бабушки. Дашу там заблаговременно прописали.

Стараниями родителей квартира была заново отремонтирована обставлена удобно и скромно.

Собственный уголок. Уединенная клеточка в 12-этажном человеческом улье, где лестничная площадка загромождена детскими колясками, лампочки вечно разбиты, а по вечерам доносятся из квартир топот и нестройное, пьяное пение.

Дашин дом находился в окраинном, но достаточно уже обжитом микрорайоне, зеленом, обдуваемом лесными ветрами.

Девчонки-сокурсницы разъехались кто куда: к местам назначения, в турпоходы, на дачи.

Нинка, институтская приятельница, чьи родители обитали в Подмосковье, вдруг вышла замуж за пожилого москвича, отставного полковника, — вдовца с двенадцатилетней дочерью.

Полковник требовал ежедневного обеда из трех блюд, а с пропиской не торопился. Покойная его жена собрала в квартире немало хрусталя и обязательные для каждого уважающего себя семейства ковры. Нинка очень уставала в непривычной обстановке.

В ответ на ее жалобы Даша сказала:

— Ты бы ушла, тебе лучше будет.

— А ты мне что, принца приготовила? — отпарировала приятельница. А потом добавила совсем уж недобро: — У тебя квартира в Москве, тебе хорошо говорить.

До Нинкиного замужества такого тона между ними не было.

— Что я тебе сделала? — возмутилась Даша.

— Тебе меня не понять.

— Конечно, где уж мне…

Они вскоре опять дружно беседовали. Но… разошлись, видно, пути.

Именно теперь, когда прежняя жизнь закончилась, а новая еще не началась, Даша вдруг почувствовала себя встревоженной. Надо что-то решать, осмысливать, оглядеться вокруг… определить какой-то главный стержень своей жизни. Как жить? Чего добиваться?

По правде говоря, душа сжималась, когда в мыслях возникала эта школа. Шумная, беспорядочная… Машина, которая захватит и будет перемалывать согласно расписанию.

А каких усилий стоило это назначение! Могли вполне услать на периферию.

Историю нельзя не любить, изучать ее — счастье. Но уроки, дети, классное руководство… Не ее это путь. Как же быть? Куда идти? Теснота всюду.

Утро было жарким. Хорошо квартира на теневой стороне.

В Дашиной квартире ничего лишнего. Раскладной красный диван, кресло с такой же обивкой, полированный шкаф, черно-белый телевизор, ящик для постели, два полумягких стула, секретер, все новенькое.

Красный драпировочный материал и темная полировка. Комната напоминает гостиничный номер.

В крошечной прихожей книжные полки, зеркало, вешалка.

На кухне белый шкаф, кухонный столик, он же обеденный, маленький холодильник "Север".

В сущности, клетушка на окраине. Но родители оба на пенсии. На себя надо надеяться.

Есть девчонки с Дашиного курса, которые не мыслят квартиры без холла, импортной стереосистемы, ковров. И машину им подавай лучших марок, и видеомагнитофон. И ездить за рубеж. И шмотки покупать не на общих основаниях…

Но быть может всего важней — дело по душе. Она еще толком не поняла, чего ей нужно. Как-то смутно ощущает…

Даша вошла в комнату, постояла, словно не зная, чем заняться. Прошлась взад-вперед, и, наконец, присев к секретеру, взяла с полки несколько папок — плоды студенческих лет. Раскрыв первую, задумалась, Что было в тот год примечательного? Был Геннадий. Она его оттолкнула: боялась. Потом он пришел в гости. Милый необыкновенно, чуть коснулся ее лица легкими поцелуями. Он тогда ее, кажется, --">