Ана Гратесс - Литургия по смыслу

память заплатки из блестящего металла. То были тончайшей работы пластинки, которые приятно холодили нейронную сеть.

Мне открылись ледяные земли с ее ветром извечной изменчивости. Голубоватые льдины погружались в хладное темно-синее море и выплывали на наружу, в воздухе проделывая медленные колебательные движения. Странно красиво, завораживающе.

Этот Вид хорошо бы подошел для живописного панно на стену белого здания, что блюдет туманные ясности в самом центре арктической Гринлэнд.

Приятно на душе. А есть ли эта «душа» – вечный вопрос, на который очень скоро найдут ответ. И не один!

Пора было заканчивать с взорами в абстракции, пришло время погрузиться в целебный сон. Работа практически завершена. Осталась пара штрихов…

Очнулась я в том же месте, что и «вчера». На мне были все те же одежды, а ноги облепляли полупрозрачные колготки. Ни следа красных пятнышек. И сущи не видно. И постамент пропал. А вокруг меня стояли стулья, словно бы я находилась в центре некоего представления или учебного урока. Что могли изучать, смотреть или наблюдать? Я обычный человек! Вот сущь бы следовало просмотреть! Жи-ка бестия.

Голова немного болела, чуть-чуть раскалываясь на бледно-розовые соцветия. Мои пальцы потрогали высоту и чего-то не поняли. Сразу? Будто бы чего-то не хватало. А цветами то как пахнет! Возле себя я обнаружила бумажную записку цвета бежевой кости. На ней находились некие иероглифические письмена, но даже от одного их вида у меня внутри что-то со скрежетом скрутилось. Нужно будет показать находку переводчишке!

Встать с достаточного теплого пола не составило труда. Сил с энергией было много, потому мне захотелось немного побродить по помещению, в котором не так давно произошло нечто «удивительное».

Чарующего аромата, что вчера так заворожил меня – не наблюдалось, зато цветы! На каждом из стульев были разложены бумажки с цифрами. 1, 3, 5, 7, 9 и еще что-то. Под каждой циферкой были начертаны уже знакомые глазу иероглифы.

– Чертовщиной бесовской здесь пахнет, достопочтимые выси сего белого дома! – Прокричали мои рты. Нам стало чуть легче.

Не найдя ничего интересного, кроме как листков с письменами я решила-таки удалиться, да подальше, ибо всюду веяло каким-то тревожным духом.

Утро означилось ярко-желтым солнцем, а на зеленушках деревьев переливисто распевали птицы. Майское утро такое многообещающее. Каждый солнечный с пасмурным день, каждый вечер с его млеющими пастельными тонами. На душе приятно, хорошо внутри.

Я отправилась к знакомому переводильщику, мы с ним дружили с самого пресамого детства. Он был смышленый парень, но больно зациклен на своих чертенятах, потому почти не продвигался в творческих (донельзя абсурдных и смешных) лабиринтах современности. Словно бы застывшая в собственном соку оса, которой не хватает только лишь смелости да свежести в ее ячеистых глазницах.

Блистающие радостью небеса предвещали самый красивый день. Мое тело было преисполнено энергетического заряда, хотя я ничего и не ела со вчерашнего вечера. Улыбки прохожих напоминали собой нечто забытое, которое ночью было вытащено из недр моего мозгового вещества. Что было той сущью, чья безликая морда говорила странные слова?

«Умфа нет, есть только три!» Воистину неизгладимое впечатление какой-то тайны, нимфа которой так вскружает чувства. Неисчислимое присутствие, гладимое дощечками отборного дерева.

Я уже почти подошла к дому моего друга. Помимо увлечений иностранными языками и уфологией, он очень любил растительный мир с его зелеными и всяких цветов раскрасками. Как-то раз он мне поведал, что если б мог, то на какое-то время с удовольствием превратился бы в один из удивительных дерев, что в большом количестве и с изяществом растут у него на участке.

Моя рука постучала по светлого цвета двери. Услышав его приближающиеся шаги, я вытянула ногу в колготке, чтобы его глаза сразу упали мне на бедро. Зачем? Не знаю. Из глубин существа повеяло неким желанием.

Уважаемая и достигательная красота симпатии открылась мне, когда дверь отворилась. Друг сказал лишь «привет» и осекся, завидев мою выставленную ногу. Так мы и смотрели друг на друга, пока нас не отрезвила своим громким карком мимо пролетающая птица.

Иссиня-черные волосы дружка упали ему на глаза, и он наконец соизволил пригласить меня в дом. Ногу я спрятала под платье.

– Ты будешь что-нибудь? Чай там или кофе?

– Зеленый чай, если можно! Ты ведь знаешь --">