Александр Юрьевич Шмелев , Иван Васильевич Шмелев - История села Мотовилово. Тетрадь 12

по-прежнему, стала холить и лелеять. От неги Наташка снова стала наливаться и к весне совсем расцвела и повеселела. Её приятное на вид лицо, с румянами слегка завеснушенными щеками, снова засияло здоровьем и радостью. Наташке стало часто вспоминаться о Федьке. Ей вспомнился случай первого её с Федькой свидания, когда тёплым августовским вечером, под видом воровства подсолнечников Федька заманил Наташку в свой огород и там её соблазнил к взаимному тесному сближению. После этого случая Федька на гулянье по вечерам бесцеремонно тюкался на колени Наташки, когда она в артели девок-подруг сидела на брёвнах. Первым делом, в таких случаях Федька в виде любезности, с каким-то дьявольским азартом, со всего размаху ударял своей копытистой ладонью по её ляжкам повыше колен. От неимоверной боли Наташка терпеливо болезненно морщилась, но ни слова в укор ему не говорила. У парней-женихов этот дурацкий приём ударять своей лапой по нежным девичьим ляжкам считается лучшим способом узнавания характера о той или иной девки-невесты: не строптива ли? Наташка от такого удара почти сутки ходила с покрасневшей ногой, но стойко вытерпливала от Федьки. А Федька на второй же вечер начинал с того же и более того, без всякого раздумья у всех на виду, позволял себе бесцеремонно запускать свою руку Наташке в груди. А на утро соседка, изничком наблюдавшая вчерашне-вечернюю эту сценку, поспешно подъюльнувшись к Наташкиной матери, чтобы известить ей любопытную новость.

— Авдотья! Вчерась вечером я своими глазоньками видела, как Федька у вашей Наташки титьки щупал! — умилённо улыбаясь, судачила соседка.

— Да я и сама не раз замечала, что он играет с ней. Ну и дай бог! — довольная тем, что такой знатный и почётный жених во всём селе играет с её дочерью.

«Ну и слава богу», — шептала про себя довольная Авдотья. Но каково же было разочарование Авдотьи, когда она услышала однажды вечером по наущению Федьки, ребятишки-подростки на улице пропели: «Как на станции «Серёже» поломана стрелочка, а у девки у Наташки проломана…» Как огнём обожгло Авдотью, когда в этой песне помыслилось ей, что упоминается о её доченьке Наташеньке. Авдотья от Наташки потребовала объяснения, а она объяснила, что особенного между ею и Федькой ничего не не было: «А только он гуляет со мной, я и сама не знаю, к чему эта песня, у нас с ним всё было хорошо, а потом слышу послышу, а он про меня вон что сообразил», — так объяснила Наташка своё отношение к Федьке. И теперь, будучи снова свободной, Наташке подумывалось о Федьке, но мысль о том, что он и снова, если спознается с ней лишь только для того, чтобы надсмеяться над ней. Наташку глодала и мысль о том, как бы не оказаться пустой, ведь всё же она имела тесную связь и с Федькой, и с Яшкой, как с мужем. Но опасение её на счёт Федькиного и Яшкиного потомства оказались напрасными, она оказалась пуста, видимо, от самой природы, она оказалась бесплодной.

Как-то однажды на улице Яшкина мать встретила Анну Гуляеву и высказала ей выговор:

— Молодая-то от нас ушла! Знать, оказалась с изъяном, а ты нам тогда её порекомендовала!

— Ну, уж я в этом нисколечко не виновата, моё дело в сватце помочь, а в невестиной посудине я не вольна! — резонно отчеканила, оправдываясь Анна.

— Да вроде Яшка-то на свадьбе-то тарелки-то бил! — вспоминалось Анне.

— Тарелки-то может и бил, да невеста-то оказалась с трещиной! — заметила Яшкина мать.

— Ну, это дело ихо! Всё бывает, чай и он не без греха, наверное, и он в холостяках-то с кем-нибудь да баловался! Нечего греха таить, дело житейское, года молодые, со всеми это бывает! — умирительно закончила Анна, хотя смирять-то уж некого.

Яшка остался снова холостым и Наташка холостая. Отвергая Федьку, у Наташки была только одна надежда — это терпеливо поджидать Саньку. Ожидая приезда его из Нижнего Новгорода с курсов, она вся изомлела душой, истомилась телом, ведь молодое, пышущее негой женское тело, требовало неотложной любви и сладостного наслаждения в сближении с мужчиной.

--">