Гавриил Николаевич Троепольский - Собрание сочинений в трех томах. Том 1.

лирическое повествование, полное чувства горечи и грусти»^[71]. Беспощадно высмеивая Карлюка, писатель в то же время «немного и скорбит о гибели в этом существе человеческих задатков»^[72]. (Заметим, что отмеченное критикой «непоследовательное» отношение автора к таким персонажам, как Самоваров и Болтушок, имеет в своей основе сходное горькое чувство.) К недостаткам повести Н. Замошкин относил «затянутость» действия в последних главах, тенденцию высмеивать само звание кандидата наук, а также то, что некоторые фигуры (Масловский, например) «очерчены лишь с одной производственно-профессиональной стороны»^[73].

Иную точку зрения высказывал В. Назаренко в статье «О хорошем вкусе» («Звезда», 1959, № 3). Признавая допустимым сращение сатирических и несатирических элементов в художественном произведении, он видел недостаток повести в «определенных слабостях самих сатирических картин, которые потому не срастаются с остальным, что и сами по себе недостаточно жизненны»^[74]. По мысли критика, само действие повести — борьба «положительных героев с самоочевидными прохвостами, захватившими какие-то места, какую-то власть в науке»^[75],— «не может быть названо сатирическим»^[76]. К тому же «учеба у Гоголя»^[77] закончилась тем, что «заимствованный стиль начинает исподволь внушать читателю превратное мнение о неистребимости Карлюков, о тщетности борьбы с ними»^[78]. Это весьма узкое представление о специфике сатиры и ее предмете, а также опасения рапповского толка насчет идеологической активности «заимствованного стиля» были в дальнейшем отвергнуты исследователями советской сатиры. Отмечалось, что поиски Троепольского «совпали с магистральным направлением советской сатиры, напряженно ищущей с середины 20-х годов путей синтетического изображения нашей действительности»^[79] (Л. Ершов. «Советская сатирическая проза». М. — Л., «Худож. литература», 1966).

«Вещь написана с жаром, гневом…», — писал о «Кандидате наук» А. Т. Твардовский, высоко ценя сильные стороны повести и хлопоча о «доведении ее до читателя» (см. «Литературное обозрение», 1976, № 4, с. 104–105). Трудно укладываясь в какую-либо литературоведческую схему, «Кандидат наук» по сем день сохраняет живой смысл и общественное значение.

Повесть переведена на болгарский и польский языки.

ЭКЗАМЕН НА ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ.

Впервые — «Странный сон, или экзамен на здравый смысл. Рассказ старого агронома». — «Литература и жизнь», 1960, 9 октября. Рассказ продолжает и дополняет центральные идейные и нравственные мотивы «Кандидата наук».

ПАРШИВАЯ ФАМИЛИЯ.

Впервые — «Крокодил», 1958, № 32.

ИНТЕРВЬЮ САТИРИКА.

Впервые — «Крокодил», 1972, № 23. «Интервью» приурочено к 50-летию журнала.

Примечания

1

Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. М., 1965, т. 1, с. 292.

(обратно)

2

«Подъем», Воронеж, 1968, № 1, с. 163.

(обратно)

3

Там же.

(обратно)

4

«Подъем», Воронеж, 1968, № 1, с. 164.

(обратно)

5

Ю. Томашевский. Встречи. Воронеж, 1975, с. 61.

(обратно)

6

Г. Троепольский. Чернозем. Митрич. У Крутого яра. М., «Современник», 1973, с. 450.

(обратно)

7

«Новый мир», 1961, № 11, с. 164.

(обратно)

8

Жизнь колхозной деревни и литература. М., «Сов. писатель», 1956, с. 40, 41.

(обратно)

9

Жизнь колхозной деревни и литература. М., «Сов. писатель», 1956. с. 40, 41.

(обратно)

10

«Литературный Воронеж», 1955, № 36, с. 109.

(обратно)

11

М. Бахтин. Творчество Франсуа Рабле. М., 1965, с. 231.

(обратно)

12

«Подъем», Воронеж, 1971, № 5, с. 20, 36, 19.

(обратно)

13

Там же.

(обратно)

14

Там же.

(обратно)

15

«Подъем», Воронеж, 1961, № 4, с. 140, 141.

(обратно)

16

Там же.

(обратно)

17

«Литературное обозрение», 1976, № 4, с. 104–105.

(обратно)

18

Там же.

(обратно)

19

«Литературное обозрение», 1976, № 4, с. 104–105.

(обратно)

20

Г. Троепольский. Здравый смысл. М., 1975, с. 192.

(обратно)

21

Там же, с. 454–455.

(обратно)

22

Г. Троепольский. Здравый смысл. М., 1975, с. 454–455.

(обратно)

23

Там --">