Всеволод Вячеславович Иванов - Кремль. У

себя, он думал, что другие самоуверенные люди — чаще всего это были редакторы — лучше, чем он, понимают и эпоху и то, что он, автор, должен делать в этой эпохе. Кроме того, виновата и манера письма — стиль автора, который он искал непрерывно и ради искания которого не щадил ни себя, ни редакторов», — пишет Вс. Иванов в черновиках «Истории моих книг».

Но при всей своей скромности он не может все беды взвалить на одного лишь себя, сняв их целиком с современных ему критиков, редакторов, издателей. С приведенной выше записью соседствует другая: «Душевно жаль будущих историков литературы, которые должны будут писать о нашем героизме, стараясь в то же время не очернить людей, мешавших этому героизму».

Не случайна в дневнике Вс. Иванова и ироническая запись: «Когда я думаю о смерти, то самое приятное думать, что уже никакие редактора не будут тебе досаждать, не потребуется переделки, не нужно будет записывать какую-то чепуху, которую они тебе говорят, и не нужно дописывать…»

Выдающийся философ, известный критик и литературовед В. Ф. Асмус писал о Вс. Иванове: «Путь Всеволода Вячеславовича не был легким. Всю жизнь с увлечением — вдохновенно и усердно — он трудился как писатель. Он был человек не только мужественный, но и скромный. Удивительны достоинство, терпение, с каким он нес свою непростую и нелегкую судьбу в литературе. Он уважал свою современность и твердо знал, что придет время, когда современность будет знать его лучше и полнее».

Вс. Иванов утверждал: «Всякое истинное искусство — современно.

«Одиссея» Гомера, «Война и мир» Толстого, или «Бесы» Достоевского, или «Утраченные иллюзии» Бальзака могли появиться только тогда, когда они появились, и несут отпечаток своего времени. А мы читаем их теперь по-современному.

Чем мировое искусство призвано отразить современность?

Борьбой за мир, национальную независимость, сосуществование» (написано в 1962 году).

«Увеличение любви к искусству и поэзии накладывает на нас обязанность, заставляет нас — хотим мы этого или не хотим — острее понять современность, чтобы выступить перед ее нуждами, радостями и горем с открытым лицом и чистым сердцем.

Вред ненапечатания книги — тормоз развития литературного процесса.

Книга, если она талантлива и — не враждебна, имеет право быть напечатанной и должна быть напечатанной, хотя бы лишь для того, чтобы быть раскритикованной.

Только тогда может расти и развиваться литературное творчество, когда каждая книга, достойная этого определения, увидит свет».

В черновиках «Истории моих книг» Всеволод Иванов пишет: «Любопытно отметить формальную инерцию редакторов и издателей:

Рассказы цикла «Тайное тайных» критика отвергала. Рассказы этого же цикла, помещенные в сборник, названный «Дикие люди», — проходили. Причем проходили в том же 1934 году, когда был впервые отвергнут роман «Кремль».

В романах «Кремль» и «У» я хотел показать героев, которые не умеют осознать и высказать своих чувств и мыслей, а их посчитали врагами… Мне казалось, что книги эти спорят с моими прежними воззрениями, отрицая орнаментализм и все другие словесные и смысловые изощрения, которыми мы были так богаты — надо принять во внимание, что я был богат этими изощрениями с самого начала своего творческого пути, моя первая книжка рассказов «Рогульки» (мной самим набранная в бытность мою наборщиком в Сибири) тому доказательство… Эта изощренность была создана не в отрыве от народного языка, а в приближении к нему.

… В сущности говоря, радоваться бы да радоваться. Откуда появляться мрачным размышлениям?

Ответ приблизительно такой: я не задавался прямой задачей писать мрачное и тяжелое, но согласитесь, что путь к этим приятным сравнительно дням, которые мы с вами переживаем, был хотя и головокружительно прекрасен, но вместе с тем был и горемычным, и тяжелым, и печальным. И нужно рассказать по возможности все об этом пути, чтобы последующие поколения понимали и ценили эти трудности. Все забывается, особенно, если человек поскорее стремится уйти ото всех страданий и горечи.

…Я хотел и смог описать душу самых простых людей, всю сложность их мыслей, всю ясность — для них самих неясных трагедий».

Шкловский писал (в уже цитировавшемся письме к В. А. Косолапову):

«Новый мир строится не ангелами.

Новые люди создаются, а не даются готовыми.

Многие герои Вс. Иванова — храбрые люди, но это люди, переходящие из --">