Евгений Андреевич Пермяк - Долговекий мастер

ДОЛГ ОВЕ КИИ
ЛИСТЕР

о
Ю.ПОШКНИ
лисит

О ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ

ПАВЛА БАЖОВА

моек BA *„

"•'37«

8Р2
П 27

Оформление Ю. Жигалоеа,

70803—314
537—74
М 101(03) 74

ппмииряции
©ИИЗДАТЕЛЬСТВО

«ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА». 1974 г.

Тетрадь первая

V-

*

.МАЛАХИТОВАЯ ШКАТУЛКА*
КОМАНДИРОВКА НА УРАЛ

I I
II пй край в эту поездку
начался с Камы. После моста. Хотя и до него за окном вагона
просматривались в ночи знакомые места. Но это не Урал.
Впрочем, никто не знает, где и с чего начинается он. Сколько
географов, столько и разночтений его картографических гра­
ниц. В разные времена они были различными даже в админи­
стративном отношении. Я лично нахожу, что Урал начинается
с первой закамской горы. А первая закамская гора та, на ко­
торой распростерлась Пермь. По эту сторону Камы есть, ко­
нечно, тоже горы, но это отроги. Они сказываются далеко на
запад. Чуть ли не до Вятки-реки. Настоящие же горы — за
нижним течением Чусовой. Чусовая — коренная уральская
река, стекающая с его водораздельного хребта. Здесь кончает­
ся Европа и начинается Азия.
Словом, я еду в Азию. В город Свердловск. ~
Еду в командировку от правления Союза писателей. Цель поездки — принять участие в перевыборах руководства Свердловской писательской организации. В тот, 1940 год на Урале она была,
кажется, единственной. Я очень горжусь первым поручением
Союза, в ряды которого меня приняли совсем педавно.
5

Так вот...
Урал начинается за нижним течением реки Чусовой. Он на­
чался, когда я уже засыпал, и продолжился на следующий
день ранним, чарующим, волшебным, сказочным и, я бы ска­
зал, малахитовым утром. Иных, впрочем, в начале сентября на
Урале и не бывает... если, конечно, солнце просыпается, как и
положено ему, под легким нежно-алым покрывалом зари, а не
в темно-сером нагромождении рваного тряпья грозовых обла­
ков или того хуже — в молочно-мглистой бледноте придутого
из тундр тумана.
На этот раз утро было для меня абсолютно волшебным и
абсолютно малахитовым по другой причине. О ней тоже необ­
ходимо предварить, потому что именно там кроется нить, ко­
торая сошьет воедино все листы и тетради повествования,
которое начнется со следующей, строки. После трех звездочек.
♦

♦

*

В Москве несколько дней тому назад мне дали под честноерасчестное слово и чуть ли не под залог книгу сказов старого
Урала. Форматом и толщиной чуть побольше школьной общей
тетради. На лицевой крышке переплета — рельефное изображе­
ние бородатого, похожего на рождественского волхва, старика
на фоне отлогой горы. Его рука вдохновенно поднята. Он, по
всей видимости, что-то увлеченно рассказывает сидящим подле
него под кружок остриженным мальчикам.
Вверху обложки бронзовое, уже успевшее потемнеть тис­
неное название книги: МАЛАХИТОВАЯ ШКАТУЛКА. Имени
автора нет. Оно на титульном листе: П. Бажов. Там повторяет­
ся изображение того же старика с поднятой рукой на фоне
темной горы и ночного густо-синего неба, крупных звезд, гор­
бушки луны и хвойного леса. В глубине дымящийся костерок.
На переднем плане перевернутый закопченный котелок, маль­
чики из моего детства и... и, кажется (извините), я... Словом,
знакомые подробности.
Год издания 1939. Свердловское областное издательство.
«Малахитовую шкатулку» я читаю и перечитываю до утра.
В ней четырнадцать влюбивших в себя с первой встречи ска­
зов. Из них семь особенно пьяняще чарующи. Они составляют
единое повествование о Медной горы Хозяйке, о малахитовой
шкатулке, о мастерах и мастерицах, которые были близки, по­
нятны и дороги мне, как и речевая мозаика книги. Это мой

6

кровный, родовой бабушкин язык, со всеми его переливами и
затейливой вязью изысканных и отборных словосочетаний.
А я-то думал...
А я-то думал, что булатное острословие народных речений,
алмазная россыпь сказительских присловий, веселое устное
краснобайство канули навсегда в никуда, заменившись новой,
деловой печатной речью. А они, оказывается, всего лишь дре­
мали в летаргическом полусне, слегка припорошенные рыхлым
слоем общепринятой фразеологии широкого потребления.
Мне казалось, что и сказки, слышанные мною в детстве,
Tonte погребены без холма и могильного камня, чтобы стать на­
всегда забытыми и никогда не существовавшими. Положим,
оглядываясь в прошлое...
ОГЛЯДЫВАЯСЬ --">