Джошуа Фоер - Эйнштейн гуляет по Луне

Джошуа Фоер Эйнштейн гуляет по Луне Наука и искусство запоминания

Книга Фоера — совершенно документальная и достоверная история о победе в чемпионате мира по запоминанию — читается как интеллектуальный детектив. Он поставил на самом себе эксперимент по развитию памяти, собрав и систематизировав знания о мозге, методах его работы и способах управления самым главным органом человека.

Василий Гатов, руководитель Медиалаборатории «РИА Новости»

Память — невероятно изощренный и своенравный инструмент, чтобы овладеть им в совершенстве, требуется терпение и сноровка. Зато для тех, кому это удалось, нет закрытых дверей. Книга Фоера помогает понять, что такое на самом деле наша память: не блокнот для записи и не склад пыльных учебников, а важнейшая основа личности. Мы — то, что мы помним.

Елена Орлова, знаток телеклуба «Что? Где? Когда?», автор тренинга по развитию мышления

Джошуа Фоер выяснил, что барьер между гениальностью и бытовым идиотизмом вовсе не так высок, как кажется: шастать туда-сюда может кто угодно — даже те из нас, кто не в состоянии припомнить, где припарковали вчера машину. Для этого, если верить научному журналисту, который из наблюдателя превратился в чемпиона по запоминанию, достаточно за 5 минут выпить два пива, поцеловать трех незнакомых женщин и запомнить 49 цифр… или 48? Что-то в этом роде. Смешная, эксцентричная, полезная — словом, незабываемая — книга о том, как научиться находить в голове вещи, которые все равно там уже есть.

Лев Данилкин, литературный критик, писатель

Больше никто не выжил.

К месту катастрофы — груде развалин, в которую превратился находившийся здесь совсем недавно зал для пиршеств, — стекались члены семей погибших. Среди руин они искали кольца, сандалии — все, что позволило бы им опознать и предать достойному погребению останки своих родных. Шел V в. до н. э.

Незадолго до бедствия греческий поэт Симонид Кеосский поднялся, чтобы произнести оду в честь фессалийского аристократа Скопаса. Едва Симонид успел закончить, как слуга, тронув его за плечо, сообщил: двое молодых всадников ожидают поэта снаружи с важной вестью. Симонид опять встал и вышел за дверь. И в тот самый момент, когда он перешагнул порог, крыша пиршественного зала рухнула с оглушительным треском, рассыпавшись в мраморные осколки и пыль.

Теперь перед его взором были лишь каменные обломки и похороненные под ними тела. Там, где минутою ранее слышался веселый смех, царила мгла и безмолвие. Отряд спасателей поспешно разгребал завалы. Искалеченные тела, извлеченные на свет, было невозможно опознать. Никто даже не мог с уверенностью назвать имена людей, находившихся внутри. Одна трагедия дополнила другую.

А затем произошло нечто значительное, то, что навсегда изменило отношение людей к воспоминаниям. Симонид мысленно отгородился от царящего вокруг хаоса и отмотал время назад. Груды мрамора вновь сложились в колонны, и разбросанные кусочки фриза собрались в единое целое под потолком. Глиняные черепки, рассеянные по развалинам, опять стали чашами, деревянные щепки, выглядывающие из руин и тут и там, воссоединились и превратились в стол. Симонид мысленно увидел каждого из гостей сидящим на своем месте, не подозревающим о надвигающейся катастрофе. Перед его глазами промелькнул смеющийся Скопас во главе стола; собрат-поэт, кусочком хлеба подбирающий остатки еды с тарелки, ухмыляющийся сановник. Симонид обернулся, взглянул в окно и заметил приближающихся гонцов.

Симонид открыл глаза. Он подошел к безутешным родственникам погибших и, осторожно ступая по камням, провел их, одного за другим, к тем местам, где некогда сидели их близкие.

Согласно легенде, именно в этот момент родилось искусство запоминания.

Глава 1 Мудрейшего в мире найти нелегко

Знаменитый толстяк Дом Делуиз^[1] (пятерка треф) возник у меня в воображении и начал дебоширить: набрав в рот побольше слюны (девятка треф), он плюнул в густую седину (тройка бубен) Альберта Эйнштейна и нанес сокрушительный каратистский удар (пятерка пик) в пах папе римскому Бенедикту XVI (шестерка бубен). Майкл Джексон (король червей) занимался вещами, странными даже для него. Он опорожнил кишечник (двойка треф) на сэндвич с лососем (король треф), --">