(Darr Vader) - Лицо измены (СИ)

уловки. Лучше прибереги их для Артура. Полагаю, он достаточно глуп, чтобы клюнуть на подобное. Наверное, поэтому вам с Вулко предпочтительнее видеть на троне его.

- Причем здесь Вулко? - непонимающе заморгала царевна. - Это его не касается. Орм, я хотела поговорить о том, что произошло между нами.

- О чем именно? - зло прищурил глаза Орм. - О том, что ты унизила меня на глазах у подданных? Что открыто предпочла мне бастарда-полукровку, а потом помогла ему свергнуть меня? Что плела заговор у меня за спиной? Об этом ты хочешь поговорить?

- Ты знаешь, если бы не твое желание развязать войну с сушей… - порывисто начала Мера, но умолкла, когда Орм резко вскинул руку.

- Довольно. Не пытайся меня убедить, что все дело только в комке грязи, населенной сухопутными. Мы же росли вместе, Мера. Ты сидела со мной за одним столом, мой отец принял тебя, как дочь, и вот как ты обошлась с его наследием! Предала его народ, его сына!

- Я тебя не предавала! - выпалила Дева Ксебела, сжимая кулаки. - Но ты совсем не слушал, ты так хотел войны, что нам пришлось!..

- Какое поразительное мягкосердечие, - издевательски хохотнул Орм, - никогда раньше не замечал за тобой и Вулко такой любви к земле. Но если тебе хотя бы хватило совести спорить со мной, то Вулко во всем мне поддакивал. Ведь куда легче было подвести Артура к Атлантиде, пока я был занят, планируя наступление.

- Орм, пожалуйста, - Мера простерла к нему руки, - мы… никто не хотел, чтобы все так вышло.

- Ложь, - выплюнул он, и бледное лицо сына Орвакса исказило презрением. - Вулко готовил Артура к этому с самого детства, мать еще до моего рождения решила, что именно его она хочет видеть на троне, а ты… ты, пожалуй, хуже их. Я доверял тебе, Мера. Я видел в тебе мать своих сыновей, но ты оказалась изменницей, лицемерной предательницей, и, Посейдон - свидетель, как я жалею, что тебе удалось спастись из подбитого батискафа.

- О спасении своей матери ты тоже жалеешь? - отчеканила Мера, смаргивая непрошеные слезы. Она знала, что все так и будет, но до чего больно было это слышать; девушка задыхалась, будто наглоталась ядовитой от нефти воды. Орм, непоколебимый и холодный, будто айсберг, сурово сжал челюсти.

- Не смей говорить о моей матери. Ей хотя бы хватило смелости исполнить свой долг и принять заслуженную кару, а ты даже боишься смотреть мне в глаза. Не жди, что я пожелаю вам с Артуром счастья и понесу шлейф твоего платья на вашей свадьбе. Скорее, я плюну тебе в лицо.

- Ты всегда был таким, - глухо промолвила Мера, опуская руки, - эгоистичным, жестоким, безжалостным… Орвакс воспитал из тебя достойного приемника.

- А кого Нерей воспитал из тебя? Куртизанку, готовую отдаться тому, кто предложит больше? - прежде, чем Орм успел договорить, царевна Ксебела подплыла к нему со стремительностью акулы и наотмашь ударила свергнутого царя по лицу. Пощечина швырнула Орма в сторону; Мера охотно ударила бы его еще раз, и еще, и еще, но стражники встали между ней и Ормом, оттеснив от Мариуса. Мягко, но настойчиво гвардейцы подталкивали девушку к дверям покоев, негромко урча; зеленоватая складчатая кожа на их шеях натянулась, и быстрее, чем через вздох, в горницу ворвались копейщики. Стражники уводили Меру в абсолютном молчании, а она и не думала сопротивляться; грудь Девы Ксебела раздирало от ярости и обиды, голова кружилась, а взгляд цеплялся за Орма, застывшего посреди комнаты. Он стоял, опустив голову, не глядя на царевну, и Мере хотелось закричать, чтобы он повернулся к ней, чтобы она смогла посмотреть ему в глаза, чтобы Орм понял, что она не боится. Но сын Орвакса так и не повернул головы, а царевна не нашла в себе сил даже позвать бывшего жениха, произнести его имя. Она с радостью ответила бы жестокостью на слова Орма, охотно позабыла бы о нем, но у них было слишком много общего, чтобы так легко все отринуть и не чувствовать боли от его злых, беспощадных слов. Орм говорил о Мере как о каком-то чудовище, хотя сам собирался втянуть Атлантиду в пучину войн и раздора, но после встречи с ним царевна действительно ощущала себя монстром, порождением Кето, погубившим Орма Мариуса, и почти со страхом поняла, что, если бы не Артур, она бы приняла и войну с сушей, и Орма как своего мужа.

--">