Вадим Михайлович Мархасин - Когда-нибудь мы будем вместе

Когда-нибудь мы будем вместе

Пролог. Глава 1. Я Ельцин — не хухры мухры.

Мархасин Вадим Михайлович

Когда-нибудь мы будем вместе.

Все герои, встреченные вами в представленном фантастическом романе действуют в параллельном мире, очень и очень похожем на наш, до момента попадания в него главного героя.

Багаж памяти попаданца сформирован накопленной за жизнь информацией из его опыта, прессы, телевидения и интернета нашего мира. Если кто из политиков или чиновников, бизнесменов и бандитов и заподозрит себя в главных героях книги, просто пусть не верит своим глазам. Вы же не они, вы лучше, честнее и порядочнее и спать ложитесь и встаете с мыслью о народе, а интернет и газеты все врут, лишь зомбоящик вещает истину в последней инстанции, руководствуясь последними ценными указаниями владельцев телеканалов. Имена и фамилии людей, названия населенных пунктов лишь случайно совпадают с нашей действительностью и пересекаются во времени и в пространстве, раздражая ваше зрение и слух.

Воспринимайте фантастику как фантастику и информацию, лежащуюв открытом доступе про параллельных двойников, тоже как фантастику, никакого отношения к реально существующим людям не имеющую.

Аннотация:

Я Ельцин панимашь. Президент всея России. Только вот незадача — ничего не помню о своей жизни до декабря девяносто первого года. Ну, с кем не бывает, стукнулся где-то головой, понимашь, амнезия и случилась. Напрягает меня другое — то, что я "помню" наперед, не произошедшие еще события. И события эти, как президенту, мне категорически не нравятся па-ни-машь! А все вокруг торопят и подгоняют, им все нравится. Штаа делать, как быть?

Пролог.

Где я, Кто я?

Перед глазами мелькнуло пустое донышко хорр-рошей такой стопки, даже сказал бы стопаря.

— Кха-Кха-Хррр-Кха! Блллин, Хрр.

"Да, что за черт, зараза, не в то горло пошла!"

— Кха, хрр, — водка даже из носа побежала.

Вот гадство! Как будто в первый раз налили! Аж слезы из глаз брызнули. Немного проморгавшись и откашлявшись, увидел подсунутую под самый нос, соседом по столу, вилку с наколотым соленым рыжиком. О, какая прелесть! Маленький, сочный, ярко — оранжевый, с тягучей ниточкой рассола, протянувшейся вниз, с готовой сорваться капелькой.

Ухватив вилку левой рукой, метнул рыжик в топку, смачно причмокнул губами, мельком оглядел доступную взору часть стола и, не найдя взглядом местонахождение такого чуда, потянулся к блюду с груздями со словами:

—А пыв, пывтрить!

"Повторение мать ученья", — сплагиатил я чей-то лозунг, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся глаза и мысли.

"Мляяя, это у меня такая куцая грабка?"

Я поднес вилку к носу и с удивлением воззрился на свою левую руку. В голове хорошо так шумело, принял на грудь явно не слабо, зрение фокусируется с трудом, но считать-то не разучился: "Ы-раз, Ды-ва, ты-ри!".

Как не пялился, результат оставался прежним. Пальцев три. Причем без большого и указательного, а вилка зажата в жменьке — оставшимися тремя.

"Во, тля, допился, у нормальных алкашей в глазах троится, а у меня — ну, в общем, тоже троится! Но я ведь не ал-каш? Ничего не понимаю". — Я повторно поднес левую руку к глазам и, пошевелив пальцами, снова убедился в правильности счета.

—Брис Никлвч! Вилку вер, вер, тдайте пжалста, взад, — прошлямкал жующий сосед слева, подергав меня за рукав.

"Какой на… Брис! Кому тут взад? Кто ориентацию попутал?"

Не глядя, протянул вилку вместе с рыжиком соседу, и осоловело, осмотрелся, со скрипом собирая органы зрения в кучу.

"А хорошо сидим! Картошечка, капустка, грибочки и не только рыжики. Чуть дальше грузди на большом блюде и ведь не здоровыми ломтями, а такие все ладненькие, аж на взгляд хрустненькие! Икорка красная, оооо — и черная!"

На противоположной стороне стола мелькнули смутно узнаваемые морды Кравчука и Шушкевича, прореженные еще какими-то мордами.В створе между ними, посредине стола, уполовиненный поросенок, с обиженно смотрящей на меня харей. Еще бы не обижаться, ноги и пол задницы уже отчекрыжили, а в пасть яблоко забили, вроде как, на тебе и не бухти! Причем уже обгрызли, яблоко-то. По всему достархану, раскиданы тарелки с бужениной, говяжьими языками и прочей нарезкой. Слева от поросенка, аккуратно порезанная солидными ломтями, возлегала здоровенная --">