Анатолий Анатольевич Махавкин - Бездна 3 (СИ)

  Пролог

  Было время, когда я не мог понять мотивацию людей, выполняющих обещание, данное мертвецу. И ладно бы какому-то родному или близкому человеку, так нет - случайному знакомому, которого и увидел первый раз только вчера-сегодня. Казалось бы - обычный книжно-киношный штамп, украшающий концовку сюжета. Ну типа усталый, поросший чёрной щетиной главный герой приходит к бывшей зазнобе мимолётного знакомого, павшего в неравном бою и сообщает, де покойник любил означенную мамзель до последнего своего дыхания. Мамзель горько рыдает, главгер многозначительно молчит, переминается с ноги на ноги и наконец красиво уходит в закат.

  Когда я сообщил Вобле, что желаю смотаться в Петровское, чтобы передать Насте, которая Фёдорова, информацию о том, что Паша пролюбил её всю жизнь, меня элементарно не поняли. Нет, фразу я произносил на чистейшем русском, говорил членораздельно, вот только это не отменило того факта, что Вобла сначала пощупала мой лоб, с самым озадаченным видом, а после покрутила пальцем у виска.

  - Ты дурак? - спокойно спросила Вобла, придерживая мелкую на одной руке. - Зуб тебе даю, что эта самая Настя хрен вспомнит про какого-то Пашу, а если и вспомнит, то ей эти сопли будут похрену. Как пить дать - это замужняя корова, весом эдак в центнер, у неё - куча спиногрызов и муж-алконавт. Ты вообще хоть раз был в этом Петровском, видел, кто там живёт?

  Я было набычился, приготовившись разродиться тирадой о пользе добрых дел, которые каждый должен совершать. Хотя бы раз в жизни. Впрочем, фонтан красноречия извергнуть не удалось. Ну вот даже тонкой струечки.

  -Всё, всё, - хмыкнула Вобла и пощекотала малой животик. Та хихикнула. - Мужчина в семье - король. Да и ненавижу я, когда ты нудить начинаешь. Тебе никто не говорил, что когда ты нудишь, тебя убить охота?

  - Жена говорила, - сумрачно сказал я, отлично понимая, где в этот момент находится Ольга.

  - Умная женщина, - Вобла подняла вверх указательный палец. - Когда вытащим её из задницы, непременно оставлю при себе. Сам понимаешь, одна голова хорошо, а две...

  - Бабы в доме - дурдом, - закончил я и Вобла показала мне язык. За прошедшие пару недель женщина немного отъелась и здорово похорошела. Даже не понмаю, почему сперва она показалась мне настолько жуткой.

  Короче, мы взяли гелик, любезно подаренный нам Утюгом младшим, взяли пару крепких парней (ну, как взяли, без них нас просто не выпускали даже на посрать) и направились прямиком в Петровское. Попутно имели возможность оценить всю прелесть загородной трассы, которую издавна облюбовали перевозчики металлического проката. Думаю, что если ехали бы на чём-то, не столь прочном, на танке, скажем, то могли бы развалиться на запчасти.

  Петровское, скажем откровенно и прямо не впечатляло. Домов хоть и много - попадались даже многоэтажные, но все какие-то неухоженные, точно ты смотришь на выцветший снимок сорокалетней давности.

  Пришлось изрядно поднапрячься, чтобы отыскать нужную мне Настю Фёдорову. Нетрудно догадаться, что истекшее время означенная мадмуазель успела стать мадамой и напрочь сменить исходный код, то бишь фамилию. В тот момент, когда моя персональная водитель начала натурально закипать и грозить мне всевозможными карами, вплоть до изнасилования, какая-то из желающих присесть на уши пришельцам бабок, таки сумела вспомнить нынешнюю фамилию Пашиной пассии и даже сумела вменяемо объяснить, куда нужно ехать.

  - Я тебя сегодня ночью изнасилую, - ворчала Вобла, пока гелик выбирался из одной колдобины и нырял в следующую, - в извращённой форме. Нет, серьёзно, ты мне за сегодняшнее торчишь, как земля колхозу.

  Ожидаемо, дом Насти Волчук оказался видавшей виды одноэтажкой, со следами периодического богатства обитателей. То есть строение временами начинали приводить в порядок, а после бросали это неблагородное дело.

  Мы остановились. Металлическая дверь в зелёном заборе оказалась открыта. В проёме стояла женщина, по виду эдак в центнер весом (Вобла покосилась на меня, однако

--">