(Berkeley_Nightingale) - Послание Горгоны (СИ)

====== Часть 1 ======

В земные страсти вовлеченный,

я знаю, что из тьмы на свет

однажды выйдет ангел черный

и крикнет, что спасенья нет.

Но простодушный и несмелый,

прекрасный, как благая весть,

идущий следом ангел белый

прошепчет, что надежда есть.

Б. Окуджава

… Иногда в толпе, из потока бесконечных людских лиц ты внезапно выхватываешь фигуру, излучающую свет, и видишь исходящее от нее сияние, которое в один момент пронизывает всё вокруг: полутемный вестибюль станции, убегающий во тьму туннель, узкие проходы вагона и усталые уже с утра лица спешащих на работу людей, кто бы они ни были, куда бы ни ехали. Кто-то вдруг просто проходит мимо с мягкой детской улыбкой на губах, поднимает на тебя серо-голубые, как лондонское небо, глаза, смущенно извиняется за неловкость — да о чем вы, господибожемой, да вовсе вы не виноваты, это все я, я же сам вас по неосторожности задел — еще один застенчивый взгляд, ускользающая улыбка, и вот уже сияние померкло, как медленно гаснущий в театре свет: человек ушел…

А может быть, это был Ангел.

Но, как известно, невозможно понять ангельскую природу, находясь рядом с ангелом. Ну в самом деле, не пойдете же вы в Эдемский сад исключительно ради того, чтобы позагорать?..

Библиотека Британского музея была одним из любимых мест ангела Азирафеля, где его хорошо знали. Он имел статус почетного гостя, имевшего доступ практически ко всем уникальным и самым древним изданиям, хранившимся в недрах всемирно известной Библиотеки, и сейчас бережно держал в руках бесценный Арунделский Кодекс, старинную рукопись 15-го века, созданную великим Леонардо. Вечерело. Сквозь огромный стеклянный купол, придававший библиотеке сходство с собором, в зал густыми потоками вливался золотой багрянец сентябрьского заката. Азирафель предпочел бы провести этот вечер в собственном книжном магазинчике в Сохо, но мысли гнали его прочь, в рабочую тишину и шелест древних страниц, сравнимый разве что с трепетом ангельских крыл. Он любил запах старинных книг, хрупкую фактуру переплетов и выцветшие печати древних типографий, а также многочисленные пометки, символы и значки, оставленные предыдущими владельцами, что давно покинули этот мир.

Ангелы по природе своей одарены любовью к вечному, ко всему тому в этом земном мире, что несет в себе искру Божьего огня, а посему не может быть суетным, сиюминутным и уж тем более одноразовым. Свое предназначение Азирафель видел в сохранении для людей того, что за многовековую историю могло затеряться, исчезнуть, стать вечной (и посему недоступной, навеки утерянной) тайной. Все, что таило в себе послание любви, он бережно носил в своей бессмертной душе, неустанно приумножая и сохраняя в личной библиотеке книжные сокровища, приближавшие человека к Божественной мудрости и Царству Божию.

Но чем больше он сравнивал земную мудрость с божественной, тем больше оставалось у него неразрешенных вопросов. Толкование религий беспокоило его все больше в современном мире, где искру Божию гасили, как брошенный окурок под грязным башмаком, смешивая с кровавым пеплом террора, денег и политики. Он избегал знакомства с сильными мира сего, но они, как нарочно, всякий раз искали его общества, норовя поговорить о Брексите, деле Скрипалей, глобализме и проводимой Евросоюзом политике в отношении мигрантов.

Азирафель нервно прикусил в зубах кончик старинной перьевой ручки с золотым пером (винтажная вещица, эбонит с золотом, обнаруженная Кроули у самого именитого антиквара на Портобелло-маркет), заёрзал, чувствуя, что не может сосредоточиться на рукописи, зачем-то начал протирать очки и нервно взъерошил вьющиеся льняные волосы, как птицы (или ангелы?) ерошат перья. Перед ним на столе стоят раскрытый ноутбук последней модели Apple, который демон Кроули убедил его принять в подарок, хотя его собственная память хранила в своих потаенных глубинах ничуть не меньше, чем все гигабайты этой стильной вещицы.

Как бы он хотел вернуться к Началу Времен, чтобы стать тем счастливым сгустком любви и света, которым был тогда, в Эдемском саду, когда еще не было ни политиков, ни денег, ни Брексита, ни даже… падших ангелов, кроме одного, большого Змея, возникшего в его жизни как бы

--">