Василий Евгеньевич Мызников - Дом на холме (СИ)

  Дом на холме

  Тьма приближается. И ничего нельзя поделать. Она повсюду. Поглотила дом и окружила меня, оставив стоять с фонарем в центре дома. Под ногами и над головой сохранились дощатые круги потолка и пола, границы которых исчезали с каждой секундой. Казалось я уже должен рухнуть вместе с досками в бесконечную пропасть. Но я все еще стою. Значит за темной завесой все же что-то есть?

  Все началось с отпуска за свой счет. Чертовы одинаковые будни, наполненные дуростью людей, вот-вот грозились сломить меня. Кровавые мысли об убийстве заполняли мой разум, когда я видел кого-то из коллег. Я мечтал убраться подальше, спрятаться, исчезнуть, отдохнуть от всего и всех.

  С самого начала план уже дал трещину - домашние питомцы. За ними должны были присмотреть мои друзья, но начались требования, условия, отговорки. А временные приюты совсем оборзели с ценами. Боже, как все это ненавижу! Я всего лишь хотел побыть один, без суеты и суматохи, без присмотра за кем-то. Выпасть из жизни. Оказаться в тишине и спокойствии, все разложить по полочкам и перевести дух.

  Когда волна негодования спала, я взглянул на питомцев и понял, что порю горячку. Если я еще не сошел с ума, то только благодаря им. Мои настоящие товарищи, любящие меня и разделяющие мою боль. Шелли и Берги. Правда, никогда не думал, что у меня будет хоть одно домашнее животное.

  Имена и клички влияют на своих хозяев, придавая им разнообразные качества. Так дворняга превратилась в породистую принцессу английских кровей - ласковую и привередливую к еде. А пернатый друг обратился в символ веры, олицетворение несокрушимости силы духа и упорства к цели, особенно когда тот был голоден.

  Мой же голод по одиночеству взял вверх. Я намеревался отправился в чертову глушь, лишь бы не видеть людей. Собрав компанию из попугая и собаки, я привел план побега к исполнению.

  Мне предстояло выбрать уютное место с крышей над головой и далекое от цивилизации. Как оказалось, подобных объявлений было много. Видимо не одного меня подталкивало в подобную авантюру. Просматривая возможные варианты, я нашел занимательный дом на холме в окружении вековых сосен. Надо отдать должное фотографу: снимки привлекли меня. Особенностью всех фотографий была затемненность по краям, выделившая четкие детали в центре кадра. Мне хватило пары фото, чтобы понять - именно такой дом я желал. Он клином вбился в голову, нашептывая: "здесь то, что тебе нужно".

  Особенно меня привлек снимок, детально захвативший кору ближайших к линзе деревьев, а на фоне виднелась открытая терраса. Я почуял смоляной запах коры в гуляющем ветерке; вкус черного чая, обжигающего губы на свежем воздухе. Представил, как в тишине сижу на террасе в окружении лесной глуши; как стою на заднем дворе и колю дрова, будто-то головы раздражающих меня людей. Мурашки побежали от удовольствия и жутких мыслей, что посетили меня. Темнота уже тогда ждала, притаившись на границах фотографий и моего сознания.

  Машину пришлось оставить в километре от дома и остаток пути пройти по тропе, петляющей меж холмов и деревьев. Оказавшись на месте, меня разрывало чувство обмана и необъяснимого восторга. Все было как в объявлении, но либо фотограф действительно профессионал своего дела, либо со времен фотосессии с домом произошли изменения.

  В реальности дом казался головой уродца. Окна косыми глазницами расположились по левую и правую сторону от центральной двери. Печная труба, как спица для лоботомии, прошла кривой дугой через край окна к почти плоской крыши. Дверь с двумя черными прожилками выглядела костной перегородкой срезанного носа. Терраса потрепанными усами расходилась в разные стороны от двери, а ступени ассоциировались с вывалившимся бугристым языком.

  Чутье било тревогу. Если мои компаньоны тоже почувствовали что-то неладное, то не выдавали этого. Берги спокойно чирикал, а Шелли уткнулась в ладонь влажным носом. Хмурые мысли отодвинулись назад. Все равно мы уже здесь, поворачивать было поздно.

  Когда я перешагнул порог, то невольно

--">