Эд Ричардсон - Магия сейда

По сравнению с другими системами архаичных магических практик, магическая практика сейда (seidhr), пожалуй, неясна для нас больше всего. Возможно, причина кроется в его зловещей репутации, или же в феминистских заявлениях о его принадлежности к чисто женским практикам (наиболее характерны в этом смысле взгляды Фрейи Асвюнн, изложенные ей в книге «Leaves of Yggdrasil» (изд-во «Weiser») и статье «Seidr Magic», впервые опубликованной в журнале «Talking Stick»). Часто сейд ошибочно называют «волшебством вёльв» (voelva), хотя, если рассудить здраво, техники, используемые вёльвами, являлись всего лишь частью целого комплекса древнегерманских магических практик (см. главу «Шаманизм у индоевропейцев» в труде Мирча Элиаде «Шаманизм: архаичные техники экстаза»). Для того, чтобы хотя бы в общих чертах понять смысл магии сейда, нам необходимо выделить ее основные составляющие, что мы и собираемся сделать в этом эссе.

По тем немногим свидетельствам о сейде, которые мы можем подчерпнуть из исландских саг, можно судить о его сходстве с магическими практиками так называемых «примитивных культур». Скорее всего, сейд был своеобразной адаптацией этих практик применительно к новому общественному укладу, возникшему после открытия агрономии, металлургии и, конечно же, религии. Однако сейд вряд ли можно назвать «религиозной практикой» – в современном понимании это больше всего похоже на практичную и прагматичную систему магических техник, столь характерную для обществ на ранней стадии развития. Вспомните скандинавские мифы, и вы поймете, что мы имеем в виду: в ту пору магические практики существовали для решения насущных и повседневных проблем, не имея никакого отношения к философскому или оккультному мировоззрению. Подобный взгляд на магию, далекий от концепции «тайного искусства для посвященных», кажется нам более естественным и действенным; более того, он допускает возможность использования этих практик и в наши дни (что прекрасно проиллюстрировал Ян Фрайз в книге «Visual Practices and Helrunar» (изд-во «Mandrake»).

В связи с этим нам кажется вполне обоснованным применить слово «сейд» ко всей системе архаичных древнегерманских практик. С точки зрения уже упомянутого выше Яна Фрайза и Найджела Пенника (см. его «Practical Magic in Northern Tradition»), практикующие подразделялись на:

• дюлов (древнеисландские dulr, древнеанглийские thyle), поэтов и пророков, во многом аналогичных кельтским бардам, достигавшим вдохновения в шаманском экстазе;

• колдунов (warlock), имевших дело с природными духами стихий;

• вёльв (vœlva), предсказывавших будущее;

• берсеркеров, то есть воинов-шаманов, при помощи определенных психологических практик пробуждавших в себе «животную память» («менять обличье» и «превращаться в животных»), чтобы получить сверхчеловеческую силу и нечувствительность к боли; судя по всему, эта практика имела определенное отношение к анимистским верованиям, поскольку берсеркеры носили медвежьи шкуры и «трансформировались» в медведей; подобным же образом дело обстояло с «ульфхеднами» (ulfhednar) и «свинфюлькингами» (svinfylking), разница состояла в тотеме, роль которого в первом случае играл волк, а во втором – кабан;

• хагзисс (hagzissa), ясновидящих, способных к общению с богами и духами;

• сейдкон (seidhrkona) и сейдмадов (seidhrmadr), для магических техник которых было характерно вхождение в определенное состояние транса.

Далее, Эдред Торссон в книге «Futhark and Runelore», равно как и Фрейя Асвюнн в работе «Leaves of Yggdrasil», утверждает, что в магические практики сейда входили такие техники, как гадание, оборотничество, искусство заклятий, вызывание мертвых и шаманские путешествия. Попробуем уточнить, что же именно они имеют в виду.

Элиаде считает, что скандинавские предсказательницы-вёльвы использовали свой дар по большей части для предсказания урожая или погоды.

В «Саге об Эйрике» рассказывается о церемонии гадания о грядущем урожае, которую проводит пророчица-спеакона (speakona). При этом она пользуется соответствующей одеждой и приспособлениями. Для вхождения в транс, во время которого ее душа странствует в поисках ответа, она прибегает к музыке и пению. Однако, можно предположить, что подобные гадания могли практиковать как женщины, так и мужчины, причем с несколько иными целями: имеющими отношение скорее к войне и набегам, нежели чем к сельскому хозяйству.