Зенон Косидовский - Библейские сказания (Изд. 4-е)

— Иисус Христос).

Нам, людям эпохи великих открытий в естествознании, трудно понять, что еще так недавно Библия считалась единственным авторитетом в вопросах науки о вселенной. Очаровательные в своей наивности библейские сказания об Адаме, Еве и рае большинство людей воспринимало буквально как окончательную истину о происхождении жизни на земле. Когда Дарвин в 1859 году в книге «О происхождении видов» обнародовал свою теорию эволюции, она вызвала бурю протестов не только среди поклонников Библии, но и в некоторых научных кругах.

Во второй половине прошлого века благодаря ряду выдающихся научных открытий стремительно расширялся горизонт человеческих знаний, и, естественно, должно было измениться и отношение к Библии. Ее проблемами наконец заинтересовались настоящие ученые. Постепенно стала развиваться библеистика, первые истоки которой относятся еще к XVII веку. Образовалась новая отрасль науки, со своими, с каждым днем углубляющимися исследовательскими методами. Этим переменам благоприятствовала прежде всего общая атмосфера в Европе, постепенно выходившей из своей культурной изоляции. Путешественники и исследователи малоизученных материков пробудили у европейцев живой интерес к великим культурам Ближнего и Дальнего Востока. Тогда-то люди поняли, что Библия больше не может претендовать на звание единственной священной книги. Ведь у индийских браминов есть Ригведа, у последователей нового индуизма — Махабхарата и Рамаяна, у буддистов Индии, Японии, Китая и Монголии — книги Махаяна, у парсов — последних поклонников зороастризма — Зендавеста, у мусульман — Коран. И список этот отнюдь не исчерпан, так как сюда надо было бы добавить еще священные книги китайского конфуцианства, даосизма и японского синтоизма. Как ни различны между собой все эти священные книги, но каждая, по мнению ее последователей, содержит единственную, возвещенную свыше истину. Библия занимает в их ряду свое место, причем отнюдь не самое первое, поскольку даже по количеству последователей она уступает многим из них.

Лишившись ореола исключительности, Библия перестала быть необычайным и неповторимым явлением и оказалась одним из многих выражений человеческой тоски по истине. Как и в других подобных книгах, в Библии отразились социально-психологические процессы, которые свойственны народам всех континентов, безотносительно к расе, языку и культуре. Ученые, занимающиеся исследованием библейского текста, разработали новую область науки, именуемую библейской критикой, которая делится на низшую и высшую. Низшая критика занимается установлением подлинного текста Библии путем обнаружения ошибок переписчиков и комментаторов. Нас скорее интересует высшая критика, так как благодаря ее сенсационным открытиям мы узнали, что действительно представляет собой Ветхий завет. Одними из первых в этой области научного исследования были Ренан и Вельгаузен. Безупречная логика их лингвистических методов, доведенная до виртуозной тонкости, в конце концов преодолела сопротивление догматиков, и даже католическая церковь вынуждена была с этим считаться.

Какими же методами пользуется высшая критика в своей исследовательской работе? Вопрос этот довольно сложный и для неспециалистов, быть может, слишком скучный. Попытаемся свести нашу проблему к нескольким основным элементам и с этой целью приведем довольно упрощенное сравнение, обладающее, однако, достоинством наглядности. Представим себе полониста, изучающего литературное произведение, являющее собой монтаж из сочинений Рея (1505–1569 годы), Пассека (1636–1751 годы), Нарушевича (1733–1796 годы), Немцевича (1757–1841 годы) и Лелевеля (1786–1861 годы). Поскольку польский язык с ходом времени развивался и претерпевал значительные изменения, а у каждого из упомянутых здесь авторов к тому же был свой собственный стиль, знаток польской литературы, столкнувшись с таким неоднородным произведением, с легкостью обнаружит в разных кусках текста различия в синтаксисе, словаре и фразеологии. Проведя тщательный анализ текста, он быстро обнаружит мистификацию. Мало того, он установит авторов отдельных составных частей, а если это ему почему-либо не удастся, то по характерным признакам языка сможет определить время написания данного текста. В конце концов он докажет, что это произведение является мозаикой, составленной из отрывков различного происхождения, и потому не может принадлежать перу --">