Robert Becker , Gary Selden - Электрическое тело: электромагнетизм и основа жизни

человека. Несколько лет спустя расшифровка кода ДНК, казалось, дала такие убедительные доказательства химической основы жизни, что двойная спираль стала одним из самых гипнотических символов нашего времени. Это казалось окончательным доказательством того, что мы эволюционировали на протяжении 4 миллиардов лет случайных молекулярных встреч, не руководствуясь никакими руководящими принципами, кроме неизменных свойств самих атомов.
Философским результатом успеха химической медицины стала вера в технологическое решение проблемы. Лекарства стали лучшим или единственно действенным средством лечения всех болезней. Профилактика, питание, физические упражнения, образ жизни, физическая и психическая уникальность пациента, загрязнители окружающей среды — все это было замалчиваемо. Даже сегодня, после стольких лет и миллионов долларов, потраченных на ничтожные результаты, все еще предполагается, что лекарством от рака будет химическое вещество, которое убивает злокачественные клетки, не причиняя вреда здоровым. По мере того как хирурги становились все более искусными в восстановлении структур тела или замене их искусственными частями, технологическая вера стала включать идею о том, что пересаженная почка, пластиковый сердечный клапан или тазобедренный сустав из нержавеющей стали и тефлона ничуть не хуже оригинала — или даже лучше, потому что они не будут изнашиваться так быстро. Идея бионического человека была естественным результатом восторга от пенициллина. Если человек - это просто химическая машина, то идеальный человек - робот.
Никто, кто видел снижение заболеваемости пневмонией и тысячью других инфекционных заболеваний или видел глаза умирающего пациента, которому новый сердечный клапан только что подарил еще десять лет жизни, не станет отрицать преимущества технологии. Но, как и большинство достижений, это стоило нам чего-то невосполнимого: человечности медицины. В технологической медицине нет места какой-либо предполагаемой святости или уникальности жизни. Пациенту не нужна ни собственная сила самовосстановления, ни какая-либо стратегия для ее усиления. Отношение к жизни как к химическому автомату означает, что не имеет значения, заботится ли врач о пациенте — или даже знает — его, любит ли пациент врача и доверяет ли ему.
Из-за того, что медицина оставила после себя, мы сейчас находимся в настоящем технологическом тупике. Обещание человечеству в будущем прекрасного здоровья и долгой жизни оказалось пустым звуком. Дегенеративные заболевания — сердечные приступы, атеросклероз, рак, инсульт, артрит, гипертония, язвы и все остальные — заменили инфекционные болезни в качестве главных врагов жизни и разрушителей ее качества. Невероятная стоимость современной медицины сделала ее еще более недоступной для бедных, чем когда-либо, и теперь
угрожает потопить сами экономики западных стран. Наши методы лечения слишком часто оказывались обоюдоострыми, позже вызывая вторичную болезнь; тогда мы отчаянно ищем другое лекарство. А дегуманизированное лечение симптомов, а не пациентов, оттолкнуло многих из тех, кто может позволить себе платить. Результатом стала своего рода медицинская шизофрения, при которой многие отказались от традиционной медицины в пользу холистической, провидческой, которая слишком часто пренебрегает реальными преимуществами технологий, но, по крайней мере, делает упор на взаимоотношениях врача и пациента, профилактической помощи и врожденной восстанавливающей способности природы.
Неудача технологической медицины, как это ни парадоксально, связана с ее успехом, который поначалу казался настолько ошеломляющим, что сметал все аспекты медицины как искусства. Врач больше не сострадательный целитель, работающий у постели больного и использующий сердце и руки так же, как разум, он превратился в безличного служителя в белом халате, работающего в офисе или лаборатории. Слишком много врачей больше не учатся у своих пациентов, только у своих профессоров. Прорывы в борьбе с инфекциями убедили профессию в собственной непогрешимости и быстро превратили ее убеждения в догму. Жизненные процессы, которые были необъяснимы в соответствии с современной биохимией, были либо проигнорированы, либо неверно истолкованы. По сути, научная медицина отказалась от главного правила науки — пересмотра в свете новых данных. В результате постоянного расширения --">