Карен Араевич Свасьян , Дмитрий Фьюче - Два интервью

Интервью 28 мая 2005 года

Наш сегодняшний гость – К.А. Свасьян, личность для России почти легендарная. Именно с его именем связано полноценное возвращение имени Фридриха Ницше в духовное поле трансформирующейся России.

Вот как представил сам себя К.А.Свасьян: Никаких регалий у меня нет. Просто есть в Валлизеллене (местечко у Цюриха) Forum fur Geisteswissenschaft, где я состою единственным сотрудником. Род занятий: лекции и семинары во многих городах Швейцарии и Германии, реже Австрии, еще реже Франции. Тематика лекций: от истории философии до злобы дня. (Недавно был цикл по народным характерам: Англия, Франция, Италия, Германия, Россия.) Гораздо важнее семинары. Это группы людей (в Базеле, Цюрихе, Штутгарте, Констанце, Бонне, Гамбурге и т.д.), с которыми я читаю и прорабатываю – слово за словом – книги Р. Штейнера. (Тут смысл моей жизни, т.е. НЕЧТО СОЛИДНОЕ, с чем не стыдно очнуться после смерти.) Наконец, пишу книги (свои: их вышло здесь уже около десяти), и издаю некоторые чужие.

28 мая 2005 года. Свежее утро, тенистая аллея перед главным зданием Московского университета, - здесь мы встретились с этим замечательным человеком, пожали друг другу руки, и отправились искать место для разговора. Он – в обществе своей супруги, Анаиды Свасьян, я (Дмитрий Фьюче) вместе с Ларисой Гармаш. Мы уселись в абсолютно пустой, еще не открывшейся студенческой столовой зоны «Е», пронизанной светом и вечно хаотичными звуками молодости.

Д.Ф.Самое живое и интересное место на сайте Nietzsche.ru это раздел «Встречи», где публикуются реальные беседы с людьми, имеющими непосредственное отношение к имени Ницше в русском духовном поле. Встреча с Вами, я уверен, будет одной из самых значимых, поскольку нет человека, более причастного к той волне ренессанса Ницше в России, которая состоялась в 1990 году благодаря двухтомному изданию его сочинений под Вашей редакцией и с Вашей вступительной статьёй.

Это действительно было событием. Достать этот черный двухтомник было просто невозможно. Время было такое, все идеологические барьеры были сняты, и то, что Ницше был опубликован в первых рядах ранее «запрещенных» авторов, на мой взгляд, было очень здорово, - это был задел, сделавший доступной для всех его высоту.

Именно поэтому мой первый вопрос будет об истории этого эпохального для России издания. Как это случилось? Почему произошло? Как начиналось? 

K.C.Я был связан с издательством «Мысль» в Москве. Совершенно случайно, во время одного из наездов в Москву, меня познакомили с г-жой Литвиновой, которая была главным редактором издания «Философское наследие». Она спросила меня: не мог бы я написать книгу о Гёте? С этого всё и началось - с книги о Гёте, которую я написал.

После выхода этой моей книги был звонок из Москвы (в Москве я бывал очень редко) от Литвиновой, которая в рамках инициатив «Философского наследия» предложила мне сделать издание избранных произведений Ницше, в том числе некоторых и впервые. Вот так просто всё и было.

Почему Литвинова позвонила мне – я не знаю, знаю только, что согласился я сразу же. И сразу же начал работать. Условия работы, конечно, были варварскими, потому что не было книг. У меня даже не было собрания сочинений Ницше. С трудом удалось достать трехтомник Шлехты. Но когда первый том уже был готов, я сделал такой отчаянный шаг: через знакомого я отправил письмо в Mюнхен в издательство DTV (Deutscher Taschenbuchverlag de Gruyter), издававшее «карманную» версию серии Колли и Монтинари, в котором объяснил ситуацию. Они прислали мне все 15 томов в подарок, т. е. отнеслись к моей просьбе с удивительным пониманием. Благодаря этому я успел кое-что переделать уже и в первом томе. И работа пошла…

Я даже помню, - а почему бы об этом не рассказать сейчас? – , после первого тома, машинопись которого я отослал в Москву, у некоторых VIP российской философской общественности возник обидный до ясности вопрос: с какой это стати некий армянин в Ереване хочет один сорвать куш? Короче, после первого тома кое-кому захотелось дележа. Мотивация была вполне стандартной, в духе времени: моя вступительная статья не вскрывает-де объективного значения Ницше и дальше в том же роде. Литвинова позвонила мне и осторожно спросила, как я на это смотрю. Я ответил, что либо я и дальше делаю всё один, либо забираю назад свой первый том, и пусть философские рэкетиры обирают самих себя. Литвинова поддержала меня, она переговорила с директором --">